Барабанный бой становился все громче. Она наскоро умылась и, не подумав подкраситься, поспешила наружу.
Солнце уже поднялось, и небо было чистым. Снег таял, обнажая влажную зеленую траву и грязь. Присоединившись к горожанам, которые направлялись к северным воротам, она слышала капель: последний снег таял на крышах хижин и длинных домов вдоль главной улицы. Скоро освободится ото льда озеро Драгур, и по нему поплывут лодки с форелью, окунем и всем остальным, что наловят рыбаки. В общем, будет прекрасный день.
— Сестра, — позвал резковатый голос откуда-то справа. Молодая чародейка Турва неслась сквозь толпу ей навстречу.
Илландрис подавила вздох.
— Приветствую, сестра, — сказала она, изобразив удовольствие. — Кажется, король возвращается к нам.
— С головой демона, надеюсь, — ответила Турва и состроила гримасу. — Не люблю хоронить мертвых. Неприятное дело.
Илландрис, не скрывая раздражения, посмотрела в глаза Турвы, глядящие в разные стороны. «Да ты и пальцем не пошевелила, чтобы помочь, — подумала она. — Большую часть тяжкой работы я сделала».
Одной из обязанностей их круга в Сердечном Камне было выполнение соборования для мертвецов. Хотя богов уже нет, в мире правят другие, более древние силы, которые требуют молитв, — духи земли, и моря, и неба. Говорили, что в обмен на поклонение духи наделяют мудрых мужчин и женщин даром предвидения, а чародеек — магией. Мужчины, обладавшие проблеском дара, проходили ритуал Шамана и преображались, становясь одним целым с животными, которые наилучшим образом представляли их сущность.
Говорили также, что духи дают приют душам умерших, когда они покидают свои земные оболочки, пока не приходит время возродиться в новой форме. Илландрис всегда поражало, что у жителей Низин не было подобных верований. Она не понимала, как люди могут выжить без веры. Возможно, в этом и состояла тайна любви жителей Низин к золоту — оно и было их религией. Они могли его видеть, чувствовать, тратить и притворяться, что это имеет значение. Пока неизбежно не наступало мгновение, когда золото больше ничего не значило.
Она и Турва наконец добрались до толпы, собравшейся у огромных деревянных ворот, и протолкнулись вперед. Ворота были распахнуты настежь.
Раздались громкие приветственные возгласы — из утреннего тумана появился король Магнар на своем жеребце, высокий и величавый, в боевом шлеме с опущенным забралом, чтобы защитить глаза от солнца. Увидев собравшихся горожан, он поднял в приветствии руку, вызвав новый всплеск здравиц. Сердце Илландрис затрепетало.
Позади Магнара скакали Шестеро, его элитная гвардия. Их шлемы также закрывали лица. Илландрис увидела, что лошади тянут за собой огромные деревянные сани, укрытые парусиной, которая обтягивала огромную фигуру. Когда сани оказались на виду, раздался новый взрыв ликования.
За шестеркой гвардейцев следовали пешком барабанщики, отбивая все тот же беспрестанный ритм.
— В сторону! — скомандовал надменный голос, который мог принадлежать только Шранри. Старшая сестра вперевалку подошла к Илландрис, щеки ее раскраснелись, огромная грудь вздымалась от напряжения. Три остальные чародейки круга поспешали за ней. Вперив взор в приближающихся всадников, Шранри радостно хлопнула в ладоши. — Наконец-то! Я уже начала беспокоиться. И, кажется, наш король привез с собой тело демона.
Илландрис нахмурилась. Что-то ее беспокоило, какое-то ощущение, что все тут не совсем так, как кажется. Она выросла, учась читать по лицу своего отца. Как он дышал. Как изгибались мышцы вокруг челюсти. Наступало мгновение, когда возникало некое расхождение — единственный внушающий страх знак, заметив который, она пряталась в своей маленькой комнате. Чтобы натянуть на голову одеяло и ждать, когда неизбежное пройдет.
Может, ее беспокоит то, как король сидит на своем жеребце? Она прищурилась, глядя сквозь ослепительное сверкание солнца.
Показался первый из воинов Сердечного Камня. Он остановился, как только вышел из тумана, тогда как король и его небольшой эскорт из гвардейцев и барабанщиков продолжали двигаться к воротам, волоча за собой сани.
Шранри неожиданно наклонилась к Илландрис.
— Полагаю, наш юный король вскоре пожелает встретиться, — прошептала она. — Помни, что мы обсуждали. Я непременно хочу, чтобы наш круг расширился. Тот демон нанес бы гораздо меньший урон, если бы в моем распоряжении было больше чародеек.
— Да, сестра, — ответила Илландрис, все еще пребывая в растерянности. «Плечи малость узковаты, — подумала она. — Возможно, это игра света».
Въехав легким галопом в открытые ворота, король натянул поводья, заставив коня остановиться. Шестеро сделали то же самое и выпрямились рядом с ним. Барабанщики выстроились перед воротами, но безжалостный бой их барабанов не ослабевал.
Когда Илландрис увидела, как король спешился и зашагал к саням, ее охватил внезапный страх. Его походка была слишком напряженной, а шаги — коротковаты. Ее взгляд поднялся от ног к ягодицам, и этот слишком костлявый зад подтвердил ее подозрения.
— Постойте! Этот человек — не король…
Слова замерли на ее губах, когда самозванец извлек свой меч и, проткнув парусину, провел им по всей длине саней с яростным звуком, который словно повис в воздухе. Второй рукой он ухватился сначала за одну сторону разрезанной ткани, а затем за другую и откинул их в стороны.
