— Тебе безразлична судьба твоего сына?
— Магнар позволил сжечь свою мать.
Лорд-маг смотрел на него, безмолвно шевеля губами.
— На костре была не Мхайра, — сказал он наконец.
Бродар Кейн был поражен так, словно Шаман врезал ему в лицо.
— Что ты сказал?
— Магнар пошел на сделку ради жизни своей матери. Ее увезли в самый отдаленный уголок моих владений и велели никогда не возвращаться. Вместо нее на костер взошла ее двоюродная сестра.
— Я видел, как она умирала! — Его руки тряслись.
— Магия, — проворчал Шаман в ответ. — Я намеревался преподать тебе суровый урок. И не более того.
— Ты лжешь. — Но Кейн знал, что это не так. Шаман говорил правду.
— Я был разгневан. Ты предал меня, Кейн. Ты знал цену предательству. — Голос Шамана чуть-чуть смягчился. В его взгляде появилось что-то странное, чего Кейн никогда прежде не видел за все годы, что служил ему как Меч Севера. — Несмотря на твое предательство, я все еще сохранил к тебе некоторое уважение. Тебе нужно было дать другой шанс. Такого снисхождения я не проявлял больше ни к кому.
Перед взглядом Кейна все стало расплываться, и он осознал, что в глазах у него стоят слезы. Вся боль, которую он сдерживал глубоко в тайниках души последние два года, угрожала вырваться наружу здесь и сейчас.
Шаман глубоко вздохнул и произнес медленно, словно не испытывая уверенности в том, что действительно хочет, чтобы это прозвучало:
— Когда-то я видел, как женщина, которую я любил, умерла на костре. Я бы не позволил тебе пережить такое. Даже после предательства.
Неожиданно всхрипнув, хозяин Высоких Клыков вскинул руки и замерцал. Очертания его тела завибрировали, и он стал уменьшаться на глазах, пока не превратился в темное пятнышко в центре шара ослепляющей энергии. Кейн наблюдал, не двигаясь с места, почти не видя происходящего. Прежде он много раз был свидетелем превращений лорда-мага.
Магия в конце концов рассеялась, явив взорам большого черного ворона. Шаман взмыл вверх и несколько раз облетел поле боя. Каркнув в последний раз, он устремился на север.
Бродар Кейн опустился на колени, меч выскользнул из дрожащих рук. Джерек молча смотрел на него. Прошло несколько минут. Оцепенение стало отступать.
Наконец это дошло до его сознания. Подняв глаза, он встретился взглядом с Джереком.
— Мхайра жива! — прохрипел он.
Джерек в ответ кивнул.
— Да, — сказал он просто. — Мхайра жива.
Ни один из них не успел произнести больше ни слова — под ними задрожала земля. Повернув голову, Кейн смотрел, как мимо, к холмам Демонических Огней, с грохотом мчались Собратья, в том направлении, куда улетел их хозяин. Назад, к Высоким Клыкам, где призраки, которых он в мыслях похоронил, сейчас воскресли из мертвых.
Спотыкаясь, к ним подошла Саша. Она напоминала привидение, с ног до головы в крови и пепле, прелестные волосы опалились и почернели, а в глазах — ужасы, которые она успела повидать.
— Люди Золты прорвали восточные ворота час назад, — сказала она, задыхаясь. — Они взяли город. Кто-то отдал приказ ополченцам прекратить сопротивление. Стража сдалась.
— А Салазар? — выдавил Кейн, хотя думал, что уже знает ответ, и сейчас его это не так уж и волновало.
— Мертв, — ответила Саша. — Генерал Золта подтвердил это. Он видел тело. То, что от него осталось.
Ненадолго воцарилось молчание, они осмысливали новости. Наконец заговорил Джерек.
— Ну, чтоб меня, — изрек он. — Парень-то в конце концов оказался героем.
ПРАВДА
Он мчался по Обелиску с колотящимся сердцем, все его мысли — только об одном.
Он должен найти Гарретта.
Коул скатился по груде обломков, сильно оцарапав руки. Ему было все равно. Прыгая через три ступеньки за раз по лестнице в галерею, он
