массивные, аккуратно загруженные большими амфорами, мешками с зерном и вялеными свиными окороками. «Достаточно, чтобы прокормить когорту в течение десяти дней», — прикинул Катон. Если они смогут пополнить запасы, то смогут и продержаться на руднике до прихода Вителлия с основной частью войска. «В предположении, что рудник можно оборонять», — мысленно сказал себе Катон. А это они узнают лишь тогда, когда достигнут Аргентия.
Удовлетворенно кивнув, он решительно пошел к голове обоза, где его ожидали Метелл и те, кого назначили погонщиками. Немного в стороне стояли центурион Пульхр и трибун Крист, опасливо поглядывая на него.
— Отлично, опцион. Уверен, тебе не пришлось слишком сильно шуметь, чтобы получить все это.
Метелл ухмыльнулся.
— О, командир, никаких проблем вовсе. После того как я пару человек лбами стукнул, чтобы остальных воодушевить. Они стали покорны, как ягнята, желая лишь исполнить свой патриотический долг, храни их боги.
— Ха! — воскликнул Катон, ухмыляясь в ответ, и его лицо тут же стало серьезным. — Центурион Пульхр будет командовать обозом, но если он сделает что-то, что заставит тебя и твоих людей жаловаться, доложишь мне или центуриону Макрону, — тихо сказал он. — Понял?
— Есть, командир. А, это, что насчет трибуна?
— Его? — переспросил Катон, с кислым видом поглядев на Криста. — Проследи, чтобы он не мешался и правильно вел свои записи.
— Есть, командир.
Метелл и Катон отдали друг другу честь, и Катон пошел вдоль колонны гвардейцев, выстроившихся вдоль главного прохода лагеря. Помимо овальных щитов и копий у них были лишь плащи в скатках да фляги на ремнях через плечо. По обе стороны от прохода стояли пустые палатки, перед которыми небольшими кучками лежали личные вещи и запасная одежда. Все это должны были собрать и отвезти в гарнизонный склад Тарракона. Как доложил Макрон, по этому поводу немало ворчали. Гвардейцы не особо верили в честность ауксилариев, составляющих гарнизон. «И, вероятно, не без оснований», — подумал Катон. Часть имущества наверняка «потеряют» по дороге из лагеря в город.
Палатки, как и сам лагерь, оставались на месте, их займет одна из когорт, которые еще в пути. Обычно палатки сворачивали и складывали на телеги, а лагерь сносили, перед тем как отряд отправлялся в путь. Но на это не было времени. Да и смысла не было, учитывая, что это избавит следующую когорту от нескольких часов тяжелой работы. «По этому поводу тоже ворчали», — с улыбкой подумал Катон. Какому воину понравится потеть, зная, что другой воспользуется плодами его труда.
В голове когорты возвышались шесть штандартов центурий. На них был лишь один знак отличия — за победу, которую гвардейцы одержали в Британии вместе с легионерами. «Интересно, — подумал Катон, — доживут ли они до того момента, когда увидят еще одну награду, за участие в разгроме бунтовщиков в окрестностях Астурики». Сбоку от колонны расположился небольшой конный отряд под командованием опциона Метелла. Гвардецы держали лошадей под уздцы, и скакуны приподняли мягкие носы, нетерпеливо подергивая ушами. Один из конных держал в поводу запасную лошадь, для префекта. Макрон и остальные пять центурионов тихо разговаривали, стоя между штандартами и открытыми воротами лагеря. Немного в стороне от них стоял Цимбер. У него был совершенно несчастный вид. Увидев префекта, центурионы стали по стойке «смирно» и отдали честь.
— Все готово, командир? — спросил Макрон.
— Да. Можете присоединиться к вашим отрядам.
Пятеро центурионов быстро пошли вдоль колонны с жезлами из лозы в руках, а Катон сел в седло. Макрон кивнул опциону, командующему отрядом, в который отобрали лучших наездников.
— Разведотряд! — рявкнул Метелл. — По коням!
Под аккомпанемент конского ржания гвардейцы устроились в седлах и взяли поводья. Потом все стихло, и Катон оглядел колонну от начала и до конца. Пять сотен воинов. Все, что смогли выделить, чтобы защитить рудник в Аргентии, спасти обоз со слитками и не дать бунту перерасти в полноценное восстание. За лагерным валом, над морем, запылало восходящее солнце, будто огромный пожар вдали. Катон поднял руку.
— Вторая когорта преторианской гвардии… вперед!
Он опустил руку, в сторону ворот, и тронул пятками бока коня. Лошадь пошла шагом, следом за ней двинулся Макрон, и гвардейцы затопали ногами, выходя из лагеря на дорогу, петлявшую меж холмов, верхушки которых восходящее солнце окрасило в розовый цвет. Дорогу, ведущую в глубь провинции.
Глава 14
Небольшая колонна гвардейцев уверенно шагала по дороге, минуя холмы и подымаясь на плато, в четырех дневных переходах от Тарракона. Они шли мимо роскошных ферм, оливковых рощ, полей пшеницы и виноградников. Шли через леса, где росли дубы и сосны, с вожделением поглядывая на мелькающих тут и там кабанов и оленей. Но времени остановиться и поохотиться не было. Центурионы и опционы подгоняли гвардейцев, воздух наполнял
