перестраховывалась, пребывая на ответственном посту.
Бывшая разбойница соскочила с коня чуть ли не на руки Архелии и тут же предложила:
– Праздник?
– А что? Праздник! Завтра Праздник Луны! – громко объявила дочь барона всем, кто мог её слышать.
– Завтра нет полнолуния, – напомнила Хельга.
– И пусть, – небрежно махнула рукой предводительница. – Не могу ждать, а я уже много правил нарушила.
Отгремели пиршества, прошли холода, зима пронеслась своим чередом, полная забот о хлебе насущном. Потом она отступила и растаяла с последними снегами, укрывавшими крутые склоны неприступных гор. Ручьи разнесли по земле новые надежды и мечты вместе с трепетными лепестками яблонь, осыпающимися в их стремительные воды. Пришла пора дать новое дыхание земле. Летнее светило щедро согревало землю, возвращая природу к очередному витку жизни.
Так прошло лето, привычно несущее новые походы и добычу. И настала долгожданная осень, обычно освобождающая воительниц от опасной повинности. Раннее утро отрезвляло мысли холодным прикосновением ветра. Тучи с вечера заволокли небо, они принесли долгожданные чистые дожди вместе с неуместными северными ветрами.
Над домом предводительницы амазонок нависло тягостное ожидание. Ортрун сосредоточенно ковыряла землю у порога отточенным остриём кинжала. Капли, скатываясь с глубокого капюшона, падали ей на озябшие руки, но разбойница не замечала неудобств. Ортрун принципиально отказывалась присоединиться к охотнице и укрыться под навесом, будто своими страданиями могла облегчить участь роженицы. Давно она сидела здесь рядом с Хельгой и ждала добрых вестей. Дверь отворилась, подруг окатила тёплая волна воздуха. В проёме показалась старая знахарка.
– Кто? – поднялась ей навстречу Хельга.
– Сын, – колдунья бережно держала в руках пищащий комочек, завёрнутый в тряпицу. – Здоровый парень!
– Хорошо, – охотница облегчённо вздохнула.
– Чего ж хорошего? Отдаст ведь. Такими ребятами разбрасываетесь!
– Мы для себя дочерей рожаем. Только мне не везёт: второй тоже сын. Солнцу покажи, когда выглянет, – в нём благородная кровь течёт, пусть бог полюбуется.
– Вы Луне поклоняетесь, – язвительно напомнила старуха.
– Луна для женщин. Можно мы к Архелии быстренько… и назад сразу?
– Только ненадолго!
Ортрун ворвалась первая, крепко сжала голову Архи в своих загорелых ладонях и слегка потрясла в восхищении, не в силах сдержать чувств. Хельга грустно присела на край лавки.
– Ты чего? – Архелия с трудом повернула голову к притихшей подруге, тиски объятий юной разбойницы мешали.
– У меня тоже сын. Ты теперь поймёшь, как трудно расставаться.
– За пять лет наиграемся – и папам на воспитание. Для того мой на свет и появился.
– А мой не для того.
– Опять бунт? – Архи нахмурилась.
Колдунья вернулась, внимательно прислушалась к разговору и посчитала, что пора вмешаться.
– Ты, дочка, не морочь голову повелительнице. Я вас, чтобы поздравить Архелию, пустила, а ты нытьё начала… До того ли женщине после родов? У самой двое, понимать должна. Идите отсюда прочь, дайте ей отдохнуть.
Знахарка бесцеремонно выпроводила незадачливых подруг вон, оставшись ухаживать за женщиной вместе с близняшками-кузнецами.
– Что ты, право, начала? Твоему сыночку друг родился. Веселей им вместе будет, – выговорила Ортрун подруге.
– У него и родной брат есть.
– А здесь у него и старшая сестрёнка будет, даже лучше. Вторая мама. А, да что с тобой говорить! – Ортрун с досадой махнула рукой. – Нас вот союзники заждались давно. А мы время тянем.
– Дней семь точно не выступим…
– Вот это проблема. Похолодает – раз, опоздаем – два… Делить добычу будут явно не в нашу пользу. Как потом зимовать?
– До зимы ещё дожить надо.
– Не нравится мне твой настрой.
– Нас теперь земли Хозяина и графа кормят. Зачем нам воевать? Защищать людей местных – и достаточно.
– И граф, И Хозяин воевали – политика, – многозначительно произнесла разбойница.
– Они больше, чем имеют, заполучить хотели. Вот и поплатились.
– Не согласна. Если не хотеть иметь больше, потеряешь то, что имеешь. Так и отец считал. Верно считал!
