немедленно об этом доложить, а не отключаться на десять часов и потом как ни в чем не бывало искать Дока там, где его нет.
– Нет, – ответила она. – Это не нарушение.
– Откуда тебе знать?
– Я долго кружила над этим местом, меня было видать за километр. Если бы кто-то находился там нелегально, он бы прятался за деревом, пока я не улечу. Но тот человек так не поступил. Он – или она – стоял на берегу, откуда было хорошо видно, что я делаю. Такое ощущение…
– Какое? – спросила Ариана.
– Такое ощущение, что он меня изучал.
Ариана помолчала, затем повторила:
– Изучал…
– Ага.
Поначалу Кэт-два напрягал пристальный взгляд Арианы, теперь же она позволила себе посмотреть прямо в ее пронзительные глаза.
– Может, ты заметила что-то особенное в его осанке или походке?
Кэт-два покачала головой.
– Будь это неондертал, я бы сразу сообщила.
Ариана отвела глаза.
– Соответственно, остается самое простое объяснение…
– Селенец. Этот вариант мы обсуждали с Беледом, – Кэт начинала оправдываться. – Но что ему там делать? К тому же так далеко от ближайшей РКС.
– Загадка.
– Именно.
– Что ж, это объясняет отклонение от профиля, – кивнула Ариана.
– В каком смысле «профиля»?
– У тебя не было ощущения, что за тобой следят? Или преследуют?
Ариана Касабланкина умела задавать чертовски правильные вопросы.
– Ну да, когда ты там внизу, нужно постоянно держать в голове…
– Что местная мегафауна знает о твоем присутствии. Безусловно.
– А когда ты раз за разом ходишь в одиночные миссии с такой установкой, то волей-неволей станешь…
Не хотелось говорить «параноиком», особенно в глаза джулианке, поскольку для их расы это было оскорблением. Ариана, видимо, поняла причину замешательства Кэт, и это ее позабавило. Она немного наклонилась навстречу Кэт-два, чтобы помочь той выбраться из неловкого положения.
– Скажем, у тебя обостряются чувства. И, возможно, чтобы избежать опасности, начинаешь толковать звуки окружающего мира…
– В самом прямом смысле – да. Кстати, тем утром меня разбудили пятна света на палатке. На мгновение я подумала, что рядом ходит крупный зверь и заслоняет солнце. Но когда я вышла, то увидела, что мне почудилось: это просто солнце просвечивает сквозь ветки, которые качаются на ветру.
– Занятно! Повышенная острота внимания в течение длительного времени и впрямь может стать достаточным стимулом для эпигенетического сдвига у мойринцев, – сказала Ариана.
– И об этом я тоже думала.
– Но в отчете ни слова.
Кэт-два не ожидала, что Ариана вдруг так явно сознается в том, что действительно читала отчет, и поэтому не нашла слов возразить.
Ее мысли прервало появление в кафе рослого феклита с зеленым браслетом на запястье. Но это был не Белед. Просто еще один экспедиционник, только что вернувшийся с Земли, – возможно даже из того же заброса.
Очевидно, Белед написал отчет в мельчайших подробностях, включая беседу с Кэт-два во время полета на эмке. На кого-то другого можно было бы рассердиться, назвав трепачом, но от феклита ничего иного ждать не приходилось.
– Я не упомянула об этом, потому что сочла игрой воображения – а о таких вещах в отчете не пишут.
– Если ты не против, я немного поджуманю… – Так джулиане в шутку называли свою тягу к умозаключениям.
– Давай.
– Возможно, твое первое впечатление было верным. То есть ты на самом деле видела крупного зверя – человека, который прошел рядом с твоей палаткой и загородил солнце. Если он следил за тобой, то это прокол. Поэтому когда он – пускай будет «он» – заметил свою тень на палатке, то понял, что раскрыл себя, и удалился в лес ниже по склону, чтобы следить оттуда.
– Вполне возможно, – сказала Кэт-два.
Из вежливости она удержалась от комментария, что такую версию мог родить только разум джулианина.
