В общем-то я не курил, но иногда, совсем редко, баловался, по большей части после изрядной доли спиртного. Поэтому струйка дыма, попавшая в меня после затяжки, не вызвала никакого отторжения. Не вдыхая, я выпустил его наружу и протянул зажженную сигарету парню.
— Держи.
— Да ты в натуре фокусник, — удивленно сказал он и, схватив сигаретку, жадно затянулся, после чего, с видимым наслаждением выпустив струйку дыма, немного подвинулся. — Присаживайся, — пригласил он меня на освободившееся место. — А ты как ее запалил? Че, облажались красноперые со шмоном?
— Ты когда наблатыкаться успел, фраерок? — раздался насмешливо-презрительный голос сидящего напротив разрисованного здоровяка, когда я садился на предложенное место.
Парень тут же поскучнел и замолчал, продолжая курить.
— Ну-ка, малой, подпали и мою, — и протянул мне сигарету.
Я вытянул руку, ожидая, что здоровяк привстанет и подаст мне ее, но он, видимо, думал, что это я за ней потянусь. Так мы и сидели пару секунд.
— Тебе задницу лень от шконки оторвать? — наконец зло спросил он.
«Пожалуй, этот невоспитанный человек идеально подойдет на роль подопытного в моих новых экспериментах с магией», — решил я.
— Поднимись сам, — приказал я, одновременно пытаясь мысленным внушением заставить его это сделать, подкрепляя желание тоненькой струйкой маны.
— Ты не борзей, пацан! — с угрозой в голосе ответил он.
Что-то я делаю не так. А если опять через воображаемый образ? Я представил, как он приподнимается и протягивает мне сигарету, а затем, не произнося ни слова, запитал мысленную картину маной.
Он приподнялся и подал мне в руку сигарету, а когда после этого уселся обратно на койку, лицо у него стало невероятно удивленным.
— Э, ты че, гипнотизер, че ль? — обеспокоенно и снова зло поинтересовался он.
— Типа того, — ответил, прикуривая его сигарету, после чего протянул ее обратно, не вставая.
На этот раз он сам, поднявшись, забрал ее у меня, после чего глубоко затянулся и, выпуская дым, вперил в меня жесткий взгляд.
— Еще раз такую хрень сделаешь, я тебе в натуре башку проломлю. Догоняешь?
Не отвечая, за пару секунд я попытался собрать в себе как можно больше разливающейся из хранилищ маны, одновременно и удерживая ее в себе, и вытягивая с одного из хранилищ, а затем скомандовал: «Замри!» — как обычно, образно представив эту картину и наполняя ее всей имеющейся у меня маной.
Благодаря тому что сейчас во мне было целых пять хранилищ маны, проблем с ней не было. Вот только даже в лучшем случае, если я не буду вытягивать из них энергию, максимум, на что их хватит — где-то трое суток, а потом они попросту растворятся, потеряв весь запас своей магической энергии, но об этом пока задумываться еще рано.
Бандит — я почему-то был уверен, что он именно таковым и является, — неподвижно замер с дымящейся сигаретой, зажатой в пальцах. И лишь его злобный взгляд, не сулящий мне ничего хорошего, показывал, что он не так спокоен внутри, как внешне. Надо над этим поработать. И я задумался.
Оставить его в таком виде — конечно, не вариант, но ведь стоит мне только снять с него паралич, как наверняка тут же на меня кинется. Погрузить его ноги в пол, чтоб не смог сдвинуться с места? Можно, но как бы не переполошил всех своими криками после этого. Хотя можно сделать его и немым. Наверное, смогу. Но нет, как-то не нравится мне такая картина — злобный немой бандит, прикованный к месту напротив меня. К тому же рано или поздно все равно придется его выпустить. Нет, это не годится.
Может, попытаться сделать его слабаком? Тогда уж точно не сможет мне ничего сделать, ведь даже доковылять до меня станет проблемой. Но вот если доковыляет, особенно ночью, когда я сплю, то ведь сумеет неожиданно быстро для меня завершить этот цикл. Тоже не годится.
Попробовать сделать его другом? А вот это неплохая идея. Надо попробовать. Вот только как же создать в голове образ лучшего друга? Принялся перебирать различные варианты. А бандит все это время сидел напротив, вперившись в меня взглядом, полным ненависти, но сохраняя немую неподвижность каменной статуи. И лишь сигарета в его пальцах потихоньку тлела, пуская к потолку ровную струйку сизого дыма.
Наконец у меня, кажется, что-то получилось. Собрав ману, я нарисовал образ человека, который всегда рад меня видеть, готов помочь в любой ситуации, поддержит при любом развитии событий, доверяет каждому моему слову и никогда не предаст. А затем совместил этот образ, вливая в него всю доступную ману, с сидящим напротив бандитом.
По его глазам сразу же стало видно — что-то изменилось. Из взгляда ушли злоба и ненависть, и осталось лишь терпеливое ожидание человека, который твердо уверен, что уже совсем скоро случившаяся с ним мелкая неприятность безвозвратно исчезнет. «Отомри», — мысленно скомандовал я.
— Ну ты в натуре, братуха, даешь! — радостно заулыбался мне громила, вновь затягиваясь сигаретой. — Как у тебя это выходит, а? Я и не слышал про такое! Хлоп — и я даже грабкой шевельнуть не могу. Я аж сначала на измену подсел, в натуре тебе говорю.
После такой радости с его стороны мне даже как-то неловко стало проводить над ним дальнейшие эксперименты. Но надо, иначе может случиться так, что, когда мне понадобится что-то в дальнейшем, я даже не буду представлять, как это сделать. Так что — поехали…
