И следующие пару часов громила то вдруг начинал декламировать стихи, то не мог найти сигареты, которые лежали на самом виду, то забывал происшедшее всего несколько секунд назад, то безостановочно отжимался или до крови расцарапывал себе руку, когда я решил выяснить, смогу ли излечить его царапину. Залечить ее, кстати, получилось. Правда, после этого на коже остались следы, которые пришлось убирать вторым заходом. Да и маны потрачено было изрядно.
— Слышь, а что это с ним — гипноз, да?.. — почему-то шепотом обратился ко мне паренек еще в начале этой серии опытов.
— Угу, — сбившись с мысли, буркнул я и вернулся к обдумыванию.
— А ты со всеми так можешь? Он вообще прям что хочешь сделает?
Я опять потерял концентрацию. Похоже, этот говорливый парень не успокоится. Ну вроде все нормально происходит с этим внушением, так что…
— Подожди пару секунд, не отвлекай, — обратился я к нему.
Набрал маны, а затем вместе с созданной в голове картиной направил ее на паренька. «Все нормально, ничего необычного, происходящее скучно и неинтересно» — вот что я вложил в новый образ. Похоже, сработало, так как он так и продолжал молчать, хотя пара секунд давно миновала. На всякий случай применив тот же прием ко второму сокамернику, который хоть и не лез с разговорами, но с интересом следил за происходящим, я вернулся к здоровяку.
На ужин нас отвели в столовую, расположенную неподалеку, сковав при этом попарно наручниками. Леха — так звали громилу — всю дорогу был весел и разговорчив, встретив наконец-то лучшего друга. Надо будет вечером обновить это заклинание дружбы, а то если он вдруг ночью придет в себя, то, боюсь, я могу и не дожить до утра. Хотя, может, оно и вовсе теперь не пропадет? Лучше проверю это в другой раз. И кстати, надо будет обязательно испробовать этот трюк с бандитами, которых науськивает на меня маг, жаль, я раньше до этого не додумался. Да и на самом маге тоже можно будет испытать этот прием, ведь если он окажется беззащитен перед таким заклинанием, то тогда я смогу все разом у него выяснить. Хотя с ним — что-то мне подсказывало — так просто все не получится.
После ужина, когда нас всех опять вернули в камеру, я приступил к занятиям по управлению потоком энергии, подняв в воздух сигарету и стараясь как можно дольше ее там удержать. Выходило уже намного лучше, чем в самом начале. Я начал ощущать поток энергии внутри себя и уже мог его регулировать. Хотя пока еще далеко не идеально, из-за чего сигарета регулярно то падала на пол, то начинала прыгать в воздухе, а иногда и вовсе отлетала куда-то в сторону. Кроме с энтузиазмом относящегося к моим тренировкам Лехи, двое других сокамерников вели себя молчаливо, не обращая никакого внимания на творимые мною чудеса. Только парень изредка обращался ко мне с просьбой прикурить сигаретку, теперь уже не удивляясь никаким «фокусам».
До самого позднего вечера больше ничего особенного не произошло. Обновив на всякий случай заклинание дружбы на своем новообретенном «верном товарище», я улегся спать. А утром был разбужен командой: «На выход!»
Немного поплутав по коридорам, конвойный завел меня в какой-то небольшой кабинет. Стол, на нем куча бумаг, лампа, полная окурков пепельница и человек, делающий вид, что он настолько занят, строча что-то на очередном листке бумаги, что даже не замечает моего присутствия. Ну что ж — как раз и не будет отвлекать меня от наполнения маной. И я погрузился в состояние концентрации, вбирая в себя энергию из хранилища и одновременно всеми силами пытаясь ее в себе удержать. Как только набралось, на мой взгляд, достаточно, я использовал уже отработанный мною ранее образ друга, напитав его энергией.
— Извини, Виталь, что я тут ждать тебя заставляю, — тут же, подняв голову от листка, обратился ко мне мой новый «преданный друг». — Сам понимаешь — машинально использую такие вот психологические штучки для моего контингента, просто сразу и не сообразил, что это ты. Рассказывай, как ты во все это вляпался?
— Во что именно? — осторожно поинтересовался я.
— Да брось, твой детектив сразу к нам прискакал, как только мы тела нашли. Еще утром он по твоему указанию следил за этой троицей, а вечером мы находим их трупы. Прицепом к этому делу он идти не хочет, вот сразу и примчался к нам с докладом. Лучше скажи мне — ты как-то замешан в этом? Если нет, то объясни, зачем следил, что про них знаешь, а дальше мы уж и сами разберемся. А если завязан как-то, то тогда мне тоже надо знать что да как, а там придумаем что-нибудь. Это дело ведь я веду, так что ты не переживай особо, разрулим как надо.
— Да я в общем-то просто узнать хотел, что это за люди. А вам удалось что-нибудь выяснить?
— Одного только опознать удалось, по пальчикам — Юдин Владимир, аж из самого Томска его к нам занесло непонятно каким ветром. А тебе-то что до них? С чего вдруг заинтересовался?
— Саквояж у одного из них был интересный, вот я и хотел насчет него поговорить.
— Что, коллекционер, что ль? Так этот саквояж у нас в вещдоках лежит: если что, можем попозже «изъять улику», — подмигнув, весело предложил он. — А откуда у тебя вообще информация по ним? Может, тот, кто тебя навел на них, сам их и шлепнул? Может, просто подставить тебя решили?
— Давай я сам с этим разберусь, а потом уже тебе расскажу, хорошо?
Он замялся:
— Ну ты пойми: мне же знать надо. Меня трясут, требуют. Да и тебе лучше будет, а то ведь сейчас, кроме тебя, у нас вообще никакой зацепки нет. А
