– А я, представьте, видел.
И замолчал. Надо сказать, что мы с ним – хоть никогда не проговаривали этого вслух – диаметрально расходимся в вопросе, кто из нас круче в сталкерском ремесле. (Хотя для любого здравомыслящего человека ответ очевиден.) Отец очень гордится своим сталкерским прошлым и настоящим – как- никак три Зоны вдоль и поперек исхожены! – и не хочет понять и принять, что наступают новые времена… Времена сталкеров-аномалов.
Он гордо молчал. Я гордо не спрашивал. Ситуация становилась глуповатой. Разрядила ее Лена (держалась она, кстати, на порядок лучше супруга и нравилась мне все больше… Как потенциальный боец в грядущей схватке с Плащом нравилась, разумеется. Хотя… ладно, замнем, не до того).
– Ну скажите же, Максим Кириллович, где вы такое видели?
– В Оттаве видел, в Парламент-Хилл, двадцать лет назад.
– В Оттаве же нет Зоны! – изумился Андрей, даже перестав заикаться.
– А кто говорит о Зоне? – невозмутимо парировал отец. – Я всего лишь сказал, что видел одного типа, находившегося в похожем агрегатном состоянии. Какой-то прогоревший горе-бизнесмен купил билет на экскурсию, поднялся на Башню Мира… Ну и сиганул через оградку, никто не успел остановить. Я видел его падение и был среди первых подбежавших. Был он жив еще минуты две… но «Скорой» не дождался. Да и не помогла бы «Скорая».
– Какая высота у той башни? – поинтересовался я.
– Точную цифру не помню… Навскидку – сотня метров.
Я демонстративно повел взглядом окрест, хоть и не мог из-за тумана разглядеть крыши ближайших домов. Но все мы и без того знали – никаких высоток поблизости не имеется.
– Не настаиваю, что этот откуда-то свалился, – стал оправдываться отец. – Просто вспомнил, где видел похожее тело.
А меня тем временем осенила идея… Восстановил в памяти план Новой Голландии, прикинул расстояние и пеленг… Скомандовал:
– Пошли во-он туда… Да отстаньте вы от мертвеца, все равно не оживет. Жужа, выключи своих стрекоз и не отставай.
Виртуальные стрекозы Жужи, если честно, больше напоминали отрастивших крылья скорпионов, но не суть…
– Куда идти? Зачем? – не понял Леденец. – Знаешь, негоже бросать его так. Не самый лучший был человек, но все же…
Отец ничего не сказал, однако тоже смотрел на меня недоуменно: у него несколько устаревшие понятия о том, что достойно сталкера, а что нет.
Мне же терять время на похороны вертухая решительно не хотелось. Здесь могилу не выкопать, даже неглубокую, – надо нести тело вдаль, на какой- нибудь газон, где мягкий грунт, потом заниматься земляными работами без нормального шанцевого инструмента – проще говоря, копать ножами и ладошками…
Сошлись на компромиссном варианте: быстренько оттащили мертвеца к ближним руинам, прикрыли листом жести, сверху несколькими обломками – какая ни есть, но гробница.
Двинулись… Никто не понимал, куда я веду группу: ни одна из стартовых точек прохождения Исайки не находилась в указанном мной направлении. А я всего лишь хотел проверить свою догадку.
На вид между двумя «колодцами» в Новой Голландии – в которых канули Вострецов и инженер-электрик – метров двести или чуть больше. Мы отшагали двести… двести двадцать… двести пятьдесят. Никого и ничего. Блестящая идея Питера Пэна оказалась пустышкой. Я замедлил шаг и приготовился дать команду на возвращение: дескать, незапланированный крюк сделали из неких высших начальственных соображений, о которых простым смертным знать незачем.
Но тут Леденец, рыскавший широким поиском на пределе видимости, призывно свистнул.
– Что там? – откликнулся я недовольно.
– Давайте сюда! Второй такой же! И снова знакомый!
Подошли. Ну да, предчувствия не обманули: еще один «мертвый труп разбившегося человека» – Пряхин, и вновь все признаки падения с большой высоты. Точка приземления несколько дальше от расчетной, но спишем на погрешности и девиации…
– Вот, значит, как эта штука работает… в смысле, «колодец»… – подытожил Леденец блиц-исследование нового мертвеца. – Одного не понять: эта ловушка не местная, никогда у нас таких не было… И не хармонтская… Откуда взялась на наши головы?
Отец настроился было порассуждать, что интерференция двух Зон может породить ловушки и феномены новые, гибридные, но я пресек рассуждение на корню. Не время и не место.
От превращения в профессиональную похоронную команду жертв «колодца» нас спас другой колодец, без кавычек, – колодец ливневой канализации: злосчастный муж Авдотьи свалился почти на него, совсем чуть-чуть промахнулся. Отвалили люк, спровадили вниз мертвеца, вернули крышку на место. Место я запомнил, случится оказия – сообщу вдове на предмет перезахоронения…
– А вот интересно, они там, на воздусях, еще живыми появляются? – спросил Леденец. – Или уже дохлыми?
– Живыми, живыми, – порадовал я. – У мертвецов гематомы не проступают. Так что если вдруг угодишь в «колодец», напоследок насладишься свободным падением и невесомостью.
– Знаешь что… Наслаждайся сам, если так свербит насладиться. – Леденец произнес последние слова с особым выражением и со значением взглянул на
