Арьята тихо рассмеялась.
– Откуда ты взял такую глупость? – все еще хихикая, осведомилась она.
– Ну, он называет тебя daeni и все время пытается защитить… – окончательно стушевался Эдан.
– Ты вроде неплохо знаешь Старшую речь, а городишь такую чушь! «Daeni» слишком неоднозначное обращение, и в устах Шири оно значит не больше, чем «младшая сестра». А что до заботы обо мне… Он сам выбрал себе наказание… Но в одном мой верный Поводырь точно прав – я ребенок, непосредственный, наив-ный ребенок. Иногда шаловливый, иногда жестокий, как и все дети. Такова я есть и такой останусь до скончания времен.
Эдан отметил, что девчонка говорит об этом без какого-либо сожаления.
– …а Шири, – продолжила Арьята, – взрослый сформировавшийся мужчина. Рыцарь без страха и упрека, которого если и можно упрекнуть, так только за излишнее благородство на грани дурости… – насмешливо закончила она.
– Арьята, сыграй что-нибудь, – вдруг попросил юноша.
Смерть, подивившись скорости, с какой он перескакивает с темы на тему, иронично поинтересовалась:
– Зачем? Тебе же все равно нечем платить.
– А ты играешь только для тех, кто платит?
– Я менестрель, – пожала плечами девчонка, – где ты видел менестреля, поющего задаром?
– А в долг? В долг это ведь не задаром?
– Не задаром, – покладисто согласилась Арьята, понимая, что от пения ей уже не отвертеться. Она поудобнее перехватила инструмент, выискивая в памяти песню, подходящую нынешней обстановке. Прижала аккорд, перебрала пальцами по струнам, будто утверждаясь в правильности выбора, и запела:
Едва отзвучали последние строчки, как из темноты сада, просто перед окном, словно призрак, возник Шири. Бесцельно прошатавшись по саду больше часа, он уже готов был лезть на стену от сложившейся ситуации. Иленка оказалась в опасности по его вине! Нужно срочно что-то делать. Покружив по заросшим тропинкам, Поводырь пришел к выводу: чем скорее они покинут дом Криэ, тем лучше для всех. Едва он уйдет, опасность для Иленки исчезнет, и все образуется само по себе…
От неожиданности Арьята едва не выронила инструмент. Поводырь оперся на подоконник, подтянулся и очутился в комнате.
– Поднимай нашего неженку, и убираемся отсюда, – хрипловато скомандовал он.
– Я все слышу, – обиженно буркнул Эдан, садясь на кровати.
– За тобой гонится разъяренный муж совращенной горожанки? – иронично заломив бровь, поинтересовалась Арьята.
Шири неопределенно дернул плечом, стремясь показать, что сарказм неуместен.
– Тогда в чем дело? Шири, сейчас четвертый час ночи! – прошипела менестрель, спрыгивая с подоконника и надвигаясь на своего верного Поводыря. – Мы не можем вот так, с бухты-барахты, сорваться и уйти, даже не попрощавшись с хозяевами. Это по меньшей мере невежливо.
– Оставишь записку на кухне, – прервал он ее, – а заодно захватишь что-нибудь пожевать.
– Да что случилось-то? С чего ты нервный такой? – не выдержала Арьята. – Из-за Иленки? – Девчонка заглянула ему в глаза. С Шири явно творилось что-то неладное.
– Да, то есть, нет! Daeni…
– Только не говори, будто мэтр Криэ застукал тебя в ее спальне! – в притворном ужасе закатила глаза Смерть.
– Daeni! – взвыл Поводырь, борясь с желанием запустить в менестрельку чем-то тяжелым. – Не до шуток сейчас! Быстро собирайтесь!
– Ладно, ладно, – примирительно замахала руками Арьята. – Не кипятись только.
Глава 7
Иленка в полусне ворочалась на кровати… Невнятные обрывки полудремных видений еще висели где-то на задворках ее сознания. Перевернувшись на спину, девушка нашарила на тумбочке будильник и сонно воззрилась на фосфоресцирующий циферблат. Время близилось к четырем утра. В комнате было душно. Иленка мрачно покосилась на окно: так и есть, закрыто. Пробормотав что-то нелестное в адрес своей забывчивой особы, она нехотя поднялась и направилась к окну. Котенок, дремавший на кресле, вскинулся и недоуменно уставился на хозяйку сонными глазенками. Заклинательница
