Егеря истощились – унтер уже пытался назвать переводчиков «геноссе» – выжать из немцев еще что-то толковое не представлялось возможным. Пришлось отправить пленных отдыхать в камеру.
Чотовый ОУН сотрудничать не желал. Переводчики послушали вопросы капитана Марчука и однообразные ответы пленного – неспешная, не слишком “загаличенная” украинская речь была вполне понятна.
– Может, имеет смысл другими заняться? – шепнул Спирин. – А этого пусть Мезина возьмет и выжмет. У нее получится.
Женька с некоторым удивлением посмотрел на коллегу: с каких это пор в Отделе все знают, что товарищ Мезина этаким авторитетом в области дознания считается? Особенно не афишировалось. И вообще Катрин всегда излишне прямолинейными решениями увлекалась. Впрочем, изменилась наставница, это конечно.
– Марчук – старший. Решения ему принимать. Давай пока остальных бандерлогов еще разок процедим. Они хоть и мелочь, но вдруг…
Мезина встретилась в коридоре – несла товарищам офицерам вычищенные автоматы.
– Что там? Молчит?
– Интеллигентная, но унылая беседа, – вздохнул Женька. – Не умеет капитан земляков «колоть». Собственно, и мы не совсем по этой части.
– Неудивительно. К такому деликатному делу природные склонности нужны и большой навык. А остальная шушера что? Не вызрела?
Пошли к «шушере»…
– …Товарррищи, я всей душой. Я момента ждал, думал, ррасстрреляют сволочи националистические, – крепкий парень в кургузом лопнувшем костюме бил себя в грудь грязным кулаком и все порывался повернуться к сидящей сбоку Мезиной, явно считая ее главной. Катрин благосклонно кивала и показывала на сидящих переводчикам – им говори, им…
– Поподробнее, – подбадривал Земляков. – Тебя привели к чотовому и…
Бандерлог говорил поспешно, сглатывая, непонятно зачем налегая на «эр» и не забывая повторять, что «иного ходу у мобилизианта» не имелось. Память у молодого говоруна была недурна – о чае и сахаре очень подробно рассказывал и о том, как хозяина квартиры «каты-бандеры» убивали.
– Еще раз, без суеты, – сказал Женька.
Катрин вроде бы одобрила, хотя не поднимала головы, занимаясь своими ногтями. Ногти и так выглядели элегантно, но старший сержант озабоченно вертела пилочку, подшлифовывая и подравнивая, и почему-то эта сосредоточенность и ерундовый маникюрный инструмент навевали жутковатые ассоциации…
Земляков задавал вопросы, слушал, но что-то отвлекало. Может, то, что лейтенант Спирин сидел с совершенно отсутствующим видом и внимательно смотрел в пустой угол. Зато бандерлог вещал охотно и многословно, так и сыпля подробностями. Понятно, осознает, что пока спрашивают, к стенке не поставят. Или его шуршащая пилочка сейчас больше пули пугает?
Слушал опытный товарищ Земляков, слушал, но все равно бы пропустил, если бы в движениях пилочки крошечная задержка не промелькнула.
– …Почему до бабы? – машинально уточнил Женька.
Бандеровец тоже сбился, помолчал растерянно. Потом пробормотал:
– Та а куда ще? Он недолга ходил. Вернулся такой… смехотливый.
– Может, просто до ветра отлучался?
– Не, до ветра ближче, – кругломордый допрашиваемый напряженно поразмыслил: – И еще от него шоколадом дыхнуло та наливкой. Вишневой.
– Угу, значит ты, Грабчак…
– Так точно. Николай Грррабчак, насильный мобилизиант…
– Мы поняли, поняли. Ты, Николай, значит, книгами и дедуктивным методом увлекаешься?
– Що? Не, я в их националистическу пррропаганду вообще не верррю. Я насильно, они винтовку понастовляли и…
– Ладно, а откуда логика: он вышел – шоколад – наливка – вишня – баба?
– Та я слышал, як хлопцы казали. То есть говорррили. Мол, хлопцев побило, а Кныш знову до своей крали шмыглял. Сгинем через нее.
– Кто конкретно говорил?
Может, и ложный след, но…
Уточнили у остальных. Один из пленных ссылался на забывчивость, зато толстый национал-бандюк подтвердил: была у Кныша зазноба, ценная связная по кличке Лозанка.
Оперативники вернулись в «кабинет» Марчука. Капитан и подследственный изнуренно пили несладкий чай.
– Вы крепкий не пейте. Сна не будет, – посоветовала Мезина.
Оба глянули недобро, Кныш ухмыльнулся углом разбитого рта – сидел бандеровец на табурете, руки связаны, ссадины на морде подсохли, ссутулился устало.
– Я вас, товарищ капитан, попрошу еще раз повторить основные вопросы. Для профилактики. И будем закругляться, – Катрин подняла ящик картотеки, поставила «на попа», села за спиной у допрашиваемого, вынула свою пилочку.
