все ниже и ниже, а Ричард усиленно подталкивал ее выше и выше.
Борьба закончилась в тот момент, когда она присосалась в ложбинке между грудей и так больно укусила, что я вскрикнула.
Отрывать ее было нельзя, поэтому Ричард философски пожал плечами, поднялся на ноги и, обойдя кровать, лег рядом со мной. Наверное, если бы не присутствие Роберта, он бы перепрыгнул через меня, как в прошлый раз.
— О-о-о, — донесся блаженный стон доктора. — Тишина… наконец-то… какие же вы все-таки тяжелые пациенты, — негодующе сказал он. — Мне надо выпить чая. Или бренди.
— Надеюсь, ты любишь ромашковый чай, — хмыкнул Ричард. — В этом доме другого не бывает.
— Я попрошу служанку приготовить, а вы лежите смирно и не шалите, — приказал Роберт строгим голосом и отправился на поиски успокоения для своей нервной системы.
Пропал он надолго.
Мы с Ричардом лежали на кровати и в полной тишине разглядывали потолок. Ну, почти в полной. Через некоторое время после ухода Роберта я услышала странное бульканье. Приподнялась на локтях, посмотрела на банку с пиявками, стоящую на полу. Оказалось, черви при помощи присосок ползли по стеклу к крышке, а оттуда плюхались в воду.
— Вот уж не думала, что пиявки могут устроить себе развлечение, — тихо пробормотала я.
— Они забавные, — согласился муж.
— Твоя такая наливная, — задумчиво изрекла, разглядывая ту, что присосалась к его руке.
Ричард прекратил созерцать потолок и перевел взгляд на мое тело.
— У тебя тоже толстеют, — заметил он.
Я вздохнула. Посмотрела на дверь, затем на шкаф. На окно. Изучила необычный рисунок на шторах. А потом молчать надоело.
— Ваша светлость, — позвала тихо.
— Мм? — неопределенно отозвался муж.
— Вы должны мне деньги.
— В каком это смысле?
— Ну, сегодня суббота. У меня, как вы помните, школа иностранных языков, средства из которой идут на содержание Феньки.
Услышала тяжелый вздох и нерадостное:
— Марита, давай сейчас не будем поднимать эту тему.
— А когда будем? Нам все равно придется поговорить.
— Не сейчас, — отозвался герцог.
Я поджала губы и повернула голову, чтобы посмотреть на мужчину. Мне казалось, он зол или раздражен, но муж внимательно разглядывал мою грудь. Или пиявку? Или все-таки грудь? Или пиявку?
— Ваша светлость, — окликнула его.
— Да?
— У вас такой задумчивый взгляд.
Ричард оторвался от созерцания моей груди (или пиявки?) и посмотрел мне в глаза.
— Кажется, я ошибся, — вздохнул он.
Я удивленно приподняла брови:
— В чем?
На секунду промелькнула надежда, что он скажет что-то вроде: «Простите, мне не стоило запрещать вам участвовать в гонке». Но он сказал с явным неудовольствием:
— Кажется, это вовсе не Марита, а самый настоящий Марит.
Когда до меня дошел смысл его слов, я поджала губы, чтобы скрыть улыбку.
— Думаете? Мне казалось, у пиявок нет определенного пола.
— У этого точно есть, — проворчал герцог.
Он перевернулся на спину и заложил руки за голову, при этом его пиявка так и осталась болтаться на своих присосках. Рукава рубашки слегка натянулись, давая возможность насладиться видом его не сильно проступающих, но все же крепких мышц.
— Вы помните нашу свадьбу, ваша светлость? — спросила я, нарушив молчание.
Ричард как-то странно покосился на меня.
— Она была недавно, неприлично было бы ее забыть, — сказал он осторожно.
— А мои клятвы помните?
