Старик рассмеялся, впрочем, не особо уверенно.
– Многие говорили, что знают, – вздохнул он. – И где теперь они все? Дверь – иллюзия. Вроде горизонта, к которому можно идти бесконечно, но никогда до него не добраться. Это образ, мечта, символ утраченных надежд. Все хотят вернуться в прошлое, в тот мир, который потерян для них навсегда. Я тоже хотел бы вернуть свою юность. Но это невозможно. Так же, как и найти Дверь.
– Мы найдем ее, – заверил старика Лео. – Просто отпустите нас – и мы отыщем ее. Более того – я обещаю, что мы поможем всем вам вернуться во Внешний мир…
Неприятный смех заставил его замолчать. Старик смотрел на него колким злобным взглядом, и было заметно, что ему совсем не весело.
– А с чего ты взял, что все так хотят обратно во Внешний мир? – вкрадчиво поинтересовался он.
– Не понял… – опешил Лео.
– Неужели? Оглянись вокруг, – старик сделал широкий жест, и в этот момент стал похож на пожилого римского сенатора. – Где ты видел подобное в ТОМ мире? Разве там возможно подлинное единение с природой? Разве там можно так ощутить жизнь, проникнуть в саму ее суть? Спроси каждого – никто не захочет отказаться от этого.
Лео молчал, не зная, что возразить на это. Ему даже в голову не пришло, что кто-то всерьез может выбрать мир Темени и уж тем более это странное полурастительное существование.
– Впрочем, этот разговор не имеет смысла, – подытожил его собеседник. – Ведь Двери не существует.
– И все-таки я найду Дверь и предложу выход вам и вашим людям, – тихо сказал Лео. – Может, вы и проникли в эту суть жизни, познали то, что недоступно мне и моим друзьям. Только нужно ли человеку ломать собственную природу? Может, и не нужно ему знать эту самую суть? Может, не зря она остается загадкой? Может, подлинная суть жизни и заключается в ее тайне?
Несколько секунд длилась тягостная пауза. Охотники смотрели на него сквозь нависшие над бровями листья. Кто его знает, что творилось в их замутненных хлорофиллом мозгах?
– Мне надоел разговор, – желчно проговорил старик. – Уведите их. Позже решим, что с ними делать.
Охотники обступили пленников, и те невольно сжались в плотную группу.
– А мальчишку оставьте! – крикнул старик. – Попробуем его адаптировать…
Пашку выдернули из группы, потащили куда-то в сторону. Веста сорвалась с места, бросилась вперед как волчица:
– Что это значит? Что значит – адаптировать?!
Крепкие руки, покрытые мелкими зелеными листьями, схватили ее и швырнули обратно.
– Оставьте его в покое! – заорал Лео.
– Не волнуйтесь, ему будет гораздо лучше, чем вам, – равнодушно бросил старик. Он уже удалялся в темноту возле подножия пирамиды. Пашку уводили куда-то в сторону, он оглядывался на своих спутников – немного растерянно, но совершенно без страха.
Веста все порывалась броситься вдогонку за братом, а Лео удерживал ее под руку, сквозь зубы шипя ей в ухо: «Тихо! Успокойся! Все будет хорошо…» Сам он не очень верил в собственное обещание. Они снова в плену, попав, что называется, из огня да в полымя. И не то чтобы эти аборигены казались страшнее тех же Саморожденных, но, безусловно, вызывали не меньшее отвращение. Как и все противоестественное, извратившее человеческую природу.
Их снова вели куда-то – наверное, в место очередного заключения. Лео ощущал опустошение. Он думал, что эта череда злоключений никогда не закончится, что их цель – действительно недостижимая иллюзия, убегающая от них, как бесконечно далекий горизонт.
А может, действительно плюнуть на все? Остаться здесь, покрыться листочками, мхом и лишайником, отключить мозг и наслаждаться сладкой растительной жизнью? В конце концов, что он хочет найти за Дверью? Что там такого, ради чего стоит нестись вперед, ежечасно рискуя жизнью? Все та же борьба за существование, те же беды, все то же бесконечное зло. Все миры одинаковы, и стремление вырваться за Дверь – всего лишь попытка сбежать от самого себя.
– Ты правда знаешь, где Дверь? – тихо прошелестело над ухом.
Лео вздрогнул. Они стояли под охраной десятка местных охотников, пропуская мимо стадо каких-то медлительных животных, судя по всему, мутантов. Стадо шло неторопливо, погонщики лихо носились на зверского вида скакунах и подбадривали скот хлыстами. Чуть повернув голову, стажер краем глаза увидел лишь одного из охранявших их Аборигенов.
– Не оборачивайся, – процедил тот. – Ответь – это правда?
– Да, я знаю, где искать Дверь, – тихо, но твердо сказал Лео. – Нужно немного времени – и я найду ее.
– И ты обещаешь увести нас с собой? Туда, за Дверь?
– Обещаю. Выходит, не всем нравится такая жизнь, с листочками?
Абориген сверкнул взглядом в глубине плотной листвы:
– Ты ничего не знаешь про нас. Никто не хочет так жить. Скоро поймешь почему.
