Страха не было. Включился спасительный инстинкт, и все вокруг стало вдруг нереальным, потусторонним, оставалось только наблюдать за происходящим и за своими собственными действиями, надеясь на удачу и отработанные рефлексы.
С первых шагов его очертили пунктиром «трассеры». Лео двигался словно в коридоре из пуль. И коридор этот смертельно сужался. Вскинув автомат, стажер выпустил длинную очередь – почти наугад, туда, где в рассветных сумерках видел крадущихся врагов. Он был обречен – против него была обыкновенная статистика. Одна из наугад выпущенных в его сторону пуль неизбежно попадет в плоть.
Но Лео не был самоубийцей. Он надеялся на свою маленькую армию. И бойцы не подвели. Они ринулись в бой разом – не имея страха и способности осмыслить приказ. Безмолвная тупая масса, выполняющая жестокую прихоть своего господина. Их было много, но это был не тот случай, когда решает количество. Палки и колья против автоматического оружия – жестокая расплата за неспособность мыслить свободно.
Стрелявшие мгновенно переключились на нового противника. Это спасло Лео жизнь. Замерев на открытом пространстве у кромки болота, он видел, как несутся вперед его воины – и падают один за другим, срезанные прицельным огнем.
Это не было сражением. Это было массовым самоубийством.
Он видел: враг не воспринимает нападавших как серьезную угрозу. Торговцы были отлично подготовлены. Они узнали в нападавших своих собственных рабов и просто отстреливали их, как в тире. Лео ощутил, какая чудовищная вина за эту бойню лежит на нем. И он шел вперед, стараясь отвлечь огонь на себя. Он бил в эти мечущиеся силуэты и вроде даже попал в одного из врагов. Но патроны вдруг кончились, и только палец с силой продолжал вдавливать спусковой крючок.
Теперь Лео был один, без оружия, среди обступивших его врагов. Он видел, что его держат на прицеле. И осторожно приближаются полуголые фигуры с копьями. Гильдия выбрала себе союзников под стать – жадных, безжалостных, страшных – и снаружи, и в глубине своих темных душ. Среди прочих фигур одна выделялась гордой осанкой. Лео узнал этого человека, по пояс погруженного в туман.
Это был Мертвая Голова.
– Этого не убивать! – глухо прозвучал его голос. – Он нужен мне живым.
Из серой мглы показались дикари, которые действительно были воинами, не то что его слабовольные бойцы. Лео отбросил автомат, сжал кулаки – самое то против ножей и копий. Не дожидаясь, пока его участь решат другие, сам сделал первый шаг. Кто знает, что заставило его броситься с голыми руками на вооруженных дикарей. Возможно, чувство вины перед теми, кого он по своей прихоти привел на гибель.
Его сбили с ног. Острый наконечник копья врезался в плечо, прижимая к земле. Лео попытался вырваться, но увидел вдруг Одноглазого, склонившегося над ним с узким щербатым ножом в руке:
– Тебя велено не убивать, – процедил он. – Но я отучу тебя бегать, щенок. Да и зачем Ключу ноги?
Нож опустился ближе к ступням. Стало ясно: этот садист собирается перерезать Лео сухожилия. Стажер задергался, но его теперь крепко держали трое. Острие коснулось кожи, медленно, царапая кожу ноги, спустилось к ботинку. Единственный глаз мучителя зорко следил за реакцией жертвы.
Вместо страха к Лео пришло обреченное отупение. Наверное, так себя чувствует баран перед расправой. В эту минуту с ним могли делать все, что угодно. И когда лицо окропила кровь, он не испытал уже ровным счетом ничего.
Странно – как кровь от ноги могла хлынуть в лицо? Перерезали артерию, и кровь брызнула под давлением? Или это не нога вовсе… И где же боль?
Только когда мучители свалились по сторонам и над ним возникло озверелое лицо Доктора, к Лео вернулось ощущение действительности. Доктор сжимал в руках окровавленные мачете, за его спиной со вскинутым автоматом мелькнул Нильс. И словно пробки вынули из ушей – на Лео обрушился грохот выстрелов, крики, ругань, топот ног, плеск воды и треск веток. Тут же сбоку тихо возник Клен. С его зеленого клинка стекала кровь. Не целебная-зеленая. Самая обыкновенная. Красная.
– Отходим! – крикнул Нильс.
– Идти можешь? – быстро спросил Доктор.
– Ага… – Лео вскочил и, спотыкаясь, неровно попятился назад. Упал – и Клен помог ему вернуться на ноги.
Огнем из автомата Нильс прикрывал отступление. Всюду лежали тела убитых рабов. Торговцев и дикарей не было видно, и можно было подумать, что все кончено и они убрались.
– Сейчас перегруппируются и снова на нас двинут, – словно прочитав его мысли, сказал Нильс. – Наверняка у них припасен для нас какой-нибудь «приятный» сюрприз.
Рядом уже были Молоток и Веста. Девушка выглядела собранной, решительной – такой ее и встретил когда-то Лео. Наверное, тогда он и влюбился в нее. Было бы жаль умереть сейчас, когда вспомнилось самое удивительное и светлое в его жизни.
– Они не уйдут без нашей крови, – глухо сказал Клен. – Они просто не могут уйти – это для них равносильно смерти.
– А где же тогда ваши воины? – спросил Молоток. Он нервно сжимал компактный автомат, тускло отблескивая заляпанными грязью очками.
– Они здесь с самого начала, – Клен кивнул в сторону зарослей.
Не удержавшись, все поглядели туда. Вдруг стало ясно, что это вовсе не заросли – это плотные ряды аборигенов, слившихся с местной растительностью. Но Лео уже смотрел не на этих удивительных людей Оазиса. Он наблюдал за своими бойцами – остатками маленькой армии рабов. Ему
