– Садимся! – предложила Лили. – Подумаем по дороге.
Они забрались в вагон: сначала Лили и Даррел, следом доктор Каплан, а за ним Вейд, который подал руку Бекке – та заскочила уже на ходу.
– Спасибо, – тихонько сказала Бекка и посмотрела через заднее стекло на убегавшую улицу.
– Мне страшно, Вейд, – прошептала она. И отняла руку от его пальцев – на пару мгновений позже, чем могла бы.
– Мне тоже, – ответил он.
Глава двадцать пятая
Все пошло наперекосяк, думала Галина, поднимаясь по мраморной лестнице своей виллы на берегу озера к юго-востоку от Берлина.
Из-за ее последней неожиданной поездки в Кату, на север Мьянмы, ей пришлось оставить Эбнера за главного. Несмотря на нездоровую бледность и затюканный вид, он все же великолепный физик, один из лучших в своей области, и при всем этом – способен на совершенно бесчеловечные и кровожадные поступки. Он отлично – пожалуй, лучше кого-либо из ныне живущих – разбирается в темпоральной физике, но только она, Галина Краузе, может оценить, насколько грандиозен и дерзок Великий План и какую судьбоносную роль в нем играет соблюдение сроков.
Да, она справлялась со всеми задачами гладко и оперативно – никому в Ордене не удавалось достичь подобного уровня до сих пор, – и все-таки недостаточно быстро. Время уходило, точно песок сквозь пальцы.
Время.
Уходит, как песок.
Перед ее мысленным взором возникли огромные песочные часы. Мелкие крупицы просачиваются через тонкий перешеек, а горка на дне растет. Все больше времени уходит, все меньше остается. Перевернуть часы вновь она больше не сможет.
Остается сто девяносто семь дней. Меньше года.
Галина остановилась.
– Назови мне их имена.
Соблюдая субординацию, Эбнер следовал за ней пятью ступеньками ниже.
– Их имена, – отозвался он, – доктор Роальд Каплан, его сын Вейд, его приемный сын Даррел Эванс, его племянница Лили Каплан и ее подруга Ребекка Мур. Все из Техаса.
Галина положила руку на входную дверь и остановилась.
– Каплан, разумеется, бывший студент Фогеля?
– Из последнего выпуска Фогеля в университете Гумбольдта. 1994 год. Казался самым маловероятным членом «
– Подарки? Да, конечно… Вейд Каплан. Их телефоны, компьютеры?
– Отслеживаем, мисс Краузе. Начали час назад.
Галина остановилась, но не обернулась.
– Миссис Каплан с ними?
– В командировке. В Южной Америке. Она специалист по архивам.
– А что со склепом?
– Наши эксперты обработали каждый сантиметр, собрали образцы материала. Через час мы будем точно знать, что было в тайнике. Прилагаем все усилия, чтобы не отстать от графика. Какие будут указания?
– Самолет должен быть заправлен и готов к вылету. Мы отправимся, как только станет известно, куда указывает объект. Если мои подозрения верны, это где-то в Италии. А пока следи за каждым их шагом. Держи меня в курсе. Можешь идти.
Она услышала, как Эбнер остановился, а затем шаги его начали удаляться по коридору. Лишь после этого она открыла резные двери и вошла в дом. Привалившись спиной к дверям, Галина слушала, как тикают часы. Прикусила нижнюю губу, чтобы не заплакать. Шрам болел волнами: боль приходила и отступала, будто невидимая рука то вонзала в горло нож, то медленно вынимала его. Последний раз так больно ей было четыре года назад, в России. Тело окаменело. Вены заледенели.
Наконец боль прошла. Мышцы расслабились. Постепенно успокаиваясь, она облизнула губы. Кровь. Всегда кровь. Что-то эти приступы участились… Ну что ж.
Сто девяносто семь дней.
То и дело останавливаясь, она двинулась через мраморный зал. Дыхание становилось все спокойнее, пока наконец не выровнялось. Ей нравились эти прохладные залы. Ее имение. Ее убежище. Царство каменного безмолвия.
