– Хорас. Я думала, он это узнал от вас.
Салли еще раз сглотнул.
– Интересно, а чем занимался Хорас, будучи военным?
– Я не решалась спрашивать его о таких вещах. Но однажды случайно услышала его разговор с мистером Дэвидсоном. Они говорили про какое-то место в Вирджинии. Форт… форт… Второе слово забыла.
– Форт-Бельвуар?
– Да. Видите, какой вы умница? А вам откуда это знакомо?
Салли отер вспотевший лоб. Форт-Бельвуар был средоточием армейской электронной разведки. В числе прочего, там занимались подслушиванием и перехватом телефонных разговоров.
– Мне надо идти. – Мария посмотрела на часы и покачала головой. – Мы с дочкой договорились встретиться на стадионе.
– Хорошо. Еще один вопрос.
– Только один.
– Помните, вы рассказывали, что тщательно записываете свои разговоры с родными умерших, а потом по этим материалам составляете некрологи?
– Ну да. Я так привыкла.
– Хорас… видел ваши записи?
– А почему вы спрашиваете? – Мария оторопела.
– Он их видел? – резко повторил вопрос Салли.
– Н-наверное. – Испуганная женщина даже попятилась. – Я же их не запираю. Но ему незачем копаться в моих записках.
– Почему?
– Потому что он тоже присутствует на всех этих встречах.
– Что-о?
– У него такой принцип. Он всегда встречается с родственниками. Говорит с каждым. И у него есть номера всех газет с некрологами.
Последние слова Марии вернули Салли в сентябрь. Он вспомнил свою первую встречу с Хорасом. «Прощальная церемония была просто великолепна». Хорас не только встречался с родственниками покойных – он присутствовал на церемониях прощания и на похоронах. Он читал все некрологи. Он знал все о родных Ника Джозефа, Рут Рафферти, Робби Селлерса.
И о Жизели тоже.
– Где он живет? – спросил Салли, надвигаясь на Марию.
– Мистер Хардинг, вы меня пугаете!
– Я спрашиваю, где он живет?
– Зачем…
– Прошу вас, – сквозь стиснутые зубы произнес Салли. – Мне очень нужно знать… где… он… живет.
– Я не знаю. – Глаза Марии стали совсем круглыми. – Этого он мне никогда не говорил.
К полудню все места на трибунах были заняты. Мощные тепловентиляторы, подключенные к еще более мощным генераторам, гнали струи теплого воздуха. Яркий свет прожекторов не только освещал, но и обогревал сцену, позволяя расстегнуть куртки и пальто.
Джек закончил краткий инструктаж полицейских. Ему еще не приходилось командовать таким количеством подчиненных. Он забыл, когда в последний раз пользовался портативной рацией. Сейчас этих раций были десятки, и все – настроенные на одну частоту. После этого он провел Тесс к учительской трибуне, которая сегодня была местом сбора участников шоу. Тесс сжимала сумочку, где лежал новенький мобильный телефон. Все звонки с ее старого домашнего телефона будут переадресованы на мобильник. Эту идею ей подсказала Саманта, освободив Тесс от необходимости дежурить у стационарного аппарата. Теперь, если Рут вдруг позвонит во время шоу, она не пропустит драгоценный звонок.
– Вы по-прежнему можете отказаться от участия, – шепнул ей Джек.
– Зачем? Я не боюсь вопросов.
Джек знал: она не лукавит и не пытается выглядеть храброй. Он немало дней наблюдал, как Тесс общается с последователями, собиравшимися в ее гостиной. Она отвечала на все их вопросы.
– Я все время буду находиться на сцене, – сказал Джек.
– Замечательно, – улыбнулась Тесс.
Вчера, после этой бредовой беседы с Хардингом, Джупсом и Элиасом Роу, он заехал к ней домой. Ему нужно было облегчить душу, выговориться. Пока он говорил, Тесс внимательно слушала, время от времени откидывая падавшие на лоб волосы.
– Значит, никакого заговора нет, – произнесла она, когда Джек окончил рассказ.
– К счастью, нет. Просто два очумелых парня с взаимными подозрениями.
