догоняют — мы их дождемся. Понял?
Я, рискуя переломать ноги, помчался к скале, за которой только что скрылась Нарив. Дарен, я же говорил, что добром все не закончится! Слишком уж легко мы, после тех руин, прошли через джунгли. Слишком уж все было гладко… А когда все идет так гладко, то жди неприятностей!
— Нарив! — Когда я завернул за скалу, то успел заметить, как она поворачивает за какой-то выступ. — Нарив, подожди!
Она не ответила. И, похоже, даже не остановилась. Выругавшись, я поднажал и прямо прыгнул за выступ, где последний раз видел женщину.
— Нарив, стой! — Догнав наконец, я ухватил женщину за плечо. И тут же, сам не понимаю как, оказался на земле с выкрученной рукой. В паре ладоней от моего лица застыл кулак, окутанный красноватым сиянием.
— Нарив! — испуганно прохрипел я, стараясь не шевелиться. — Это я — Алин!
— Чего тебе? — Она отпустила меня и отступила на шаг.
— Куда ты собралась? — спросил я, потирая ноющую руку. — Подожди хоть остальных…
— Извини… — Нарив присела на небольшой валун и, упершись локтями в колени, спрятала лицо в ладонях.
— Что это был за урод? — Я присел рядом с ней. Если бы передо мной была другая женщина, то я бы ее, наверное, обнял за плечи и попытался успокоить. Но боюсь, если я так сделаю, то Нарив просто сломает мне руку. В лучшем случае… — Тот стражник? Чего он тебя так?
— Алин, заткнись, — раздался из-под ладоней глухой голос. — Пожалуйста…
Последнее слово прозвучало как-то жалобно… Такого тона от Нарив я никак не ожидал. Все вопросы разом застряли в горле, желая вырваться наружу, но одновременно будто уткнувшись в какую-то преграду. Я сглотнул и покосился на угол, из-за которого вскоре должны показаться остальные.
— Скоро здесь наши будут, — нерешительно сказал я. — Ты бы… это… Нехорошо, чтоб в таком виде…
— Наш орден был одним из самых уважаемых здесь, — не обращая внимания на мои слова, сказала Нарив. — Все командиры, чином от сотника, были жрецами Роаса. Мы сражались с проклятыми эльфами и защищали королевство. Мы гибли на границе, не допуская ни одну тварь в пределы королевства, и атаковали самих эльфов на их территории…
Затаив дыхание, я слушал Нарив и не узнавал ее голос. В нем нет слез, как можно предположить, но такая печаль звучит, словно Нарив узнала о гибели всего здешнего королевства, каждого мужчины, женщины и ребенка, а не просто ей бросили в лицо оскорбление.
— …Я одной из первых поднялась на стену эльфийской столицы, потеряв при этом половину своей сотни, — продолжала Нарив. — Я первой расчистила путь со стены внутрь города и потеряла оставшуюся половину сотни. Перед тем как меня оглушили, я, оставшись одна, убила по меньшей мере пять эльфов. И теперь какая-то мразь называет меня, жрицу Роаса, ведьмой?!! После того, как я назвала себя!
Голос Нарив снова зазвенел сталью. Она открыла лицо, и его выражение больше напоминало камень. Хорошо, что ее гнев направлен не на меня. От одного этого взгляда помереть можно!
— В любом случае мы тебя в обиду не дадим. — Я сам удивился своим словам. — По крайней мере, я — с тобой. Молин и Баин — тоже…
Пока длилось молчание, я успел, наверное, сотню раз обругать себя за свои слова. Смешно ведь звучит! Я, пусть и с друзьями, ее не дам в обиду? Да она сама может нас походя прихлопнуть и даже не заметит этого!
— Спасибо. — Нарив посмотрела на меня, и на краткий миг ее взгляд сделался оценивающим.
— Алин! Вы где? — донесся голос Ламила.
— Пойдем? — Я поднялся и протянул женщине руку.
Нарив чуть поколебалась, но руку приняла.
— Пойдем, — сказала она.
Отряд мы увидели сразу, как только вышли из-за выступа.
— Мы здесь! — крикнул я, а Нарив махнула рукой:
— Сюда!
И мы снова двинулись в путь. Пейзаж менялся только формами окружающих нас камней и скал. Все тот же серый цвет вокруг, и голубой цвет неба, усеянного редкими облачками, над головой. Молин и Баин затеяли спор о том, надолго ли нам хватит припасенного в джунглях мяса и что делать, когда запасы истощатся. К ним присоединились Комил, Навин и Вассон. Причем последний воспринимал любое несогласие чуть ли не как личное оскорбление, и спор неминуемо перешел бы в драку, если бы не вмешательство Ламила.
— Нарив, что за оружие было в твоей армии? — Меня уже давно, с тех пор, как нас не пропустил тот стражник, беспокоит один вопрос.
— А что? — удивилась Нарив.
— Просто там, на пляже, и потом, в руинах, мы находили старое оружие, — пояснил я. — То были какие-то странные мечи. Изогнутые, на серпы похожи. А у того стражника, которого мы видели, был топор.
— Такие топоры у гномов были. — Нарив задумалась. — Действительно странно… У нас были такие мечи, как ты описал.
— А вы и с гномами воевали?
— Нет, — покачала головой Нарив и о чем-то задумалась. — Нет. С гномами у нас всегда был союз. Эти горы — как раз их территория.
