– Ах, да… Так вот, для формирования из чистой энергии заклинаний в пылу боя просто нет времени. Понимаешь, – Шор поудобнее устроился в кресле, с шумом поскрипев бедным предметом мебели, – колдовать в спокойной обстановке и колдовать в бою – две совершенно разные вещи. В бою магам приходится составлять невероятно сложные заклинания за секунды, а то и за мгновения. Хотя в спокойной обстановке они подобное заклинание делают очень долго.
– А… – Щелкнул я пальцами. – Слышал что-то такое!
– Что, правда, что ли?
– Говорят, особо сильные воины в бою настолько концентрируются, что мир вокруг будто замедляется, – припомнил я. – Это ведь почти то же самое, так?
– Да, что-то похожее. Только воины не выполняют столько сложных расчетов за единицу времени, уж поверь мне. Так вот, подобную концентрацию маги еще в шутку называют «состоянием боя». Режим этот очень изматывает, так что поддерживать его продолжительное время утомительно.
– А какое это все отношение имеет к сопротивляемости?
– Во-от! – Хлопнул в ладоши Шор. – Наконец мы подобрались к самому интересному! Темные зоны не оказывают влияние на человека однобоко: мы получили возможность управлять энергией стихий, но также получили и возможность от них защищаться. Правда, у людей защита от магии практически атрофирована… В общем, если судить об этом, как о частях тела, то существует канал, как развитая и сильная правая рука, и некая защитная «прослойка», как недоразвитая и мало функциональная левая рука. Понимаешь аналогию?
– Будто бы люди осознанно отказываются от «левой руки»? – предположил я. – Потому что правой пользоваться удобнее?
– Вот именно. Маги защищаются и атакуют «правой рукой», наплевав на левую, идеально приспособленную для ношения «щита» от магии. А те, у кого канал не развит, и вовсе считаются слабаками…
Шор снова замолчал, о чем-то задумавшись.
– Но у меня, следуя вашей терминологии, – заметил я, – «правой руки» и вовсе нет. Даже атрофированной.
– Это так. – Кивнул Шор. – Однако ты идеальный кандидат для развития той самой защитной «прослойки».
– Почему?
– Ввиду некоторых особенностей твоего организма… Но… – Шор хмыкнул. – Это тебе будет заданием для самостоятельного размышления. А сейчас иди спать. Завтра… Начнется новый этап…
– …Учитель… – Выдохнул я, поднимаясь на следующий камень и пытаясь хоть как-то отдышаться.
Шор обернулся и критически посмотрел на мой вид. Я же, пользуясь возникшей заминкой, попытался залезть на следующий булыжник. Мы карабкались в горы. Точнее карабкался я. Шор просто-напросто запрыгивал на камни в два метра высотой с места, если хотел. Вообще любые физические упражнения не вызывали у него никакого напряжения. А вот мне было трудно поспевать за учителем, который скакал по горам, аки молодой козлик.
– Надо будет поработать над твоей физической подготовкой, – подытожил Шор, убедившись в моем плачевном состоянии. – Впрочем, для этого лучше пригласить более сведущего человека. А сейчас… Эйс, осталось недалеко, поднажми.
– Хорошо… – Выдохнул я, переваливаясь через следующее препятствие.
Меня все время интересует вопрос: почему, при возможности телепортироваться в любую точку пространства, Шор старается создать портал так, чтобы до конечной цели еще пришлось какое-то время топать на своих двоих? Заботится о своем физическом состоянии? Но я слышал, что сильные маги могут сохранять хорошую физическую форму и без постоянных упражнений. К сожалению, мне такое недоступно. Приходится пыхтеть…
– Мы пришли, – сказал Шор, останавливаясь.
Я встал рядом, пытаясь перевести дыхание. По горам лазить – это вам не по ровной дороге вышагивать. В кои-то веки я осознал свою слабость. Вокруг, кстати, ничего примечательного не было. Обыкновенные камни, обыкновенные деревья… Я вопрошающе глянул на учителя. Он, проигнорировав мой выразительный взгляд, присел на корточки и положил руку на землю.
– Кажется, я зарыл их где-то тут… – пробормотал он еле слышно. – По идее, далеко бы они не ушли…
Внезапно часть земли прямо перед нами просто исчезла. Я только и успел уловить слабые движения воздуха и небольшое свечение портала. За исчезнувшим пластом земли обнаружился темный проем, ведущий в какую-то яму. Луч света, падающий вниз из открытой дыры, высвечивал на полу этой ямы… Что-то копошащееся…
– Стихийные тысяченожки, – пояснил Шор, заглядывая вниз.
– Какие-то они… мерзкие, – произнес я, поежившись. – И почему их так много?
– Прошлой зимой я насобирал пару сотен тысяч этих ребят… – Кивнул Шор на проем в земле. – Посмотри, какие вымахали…
– Ну… пускай будет так… – Пожал плечами я, отводя взгляд от копошащегося месива.
Эти тысяченожки были похожи, в общем, на обычных сороконожек, которых можно найти в любом доме. Продолговатые, волосатые, с множеством лапок на длинном теле. Спереди и сзади у них были особо длинные усики, которыми они обшаривали все вокруг. Правда, в отличие от обычных сороконожек,
