сословии, априори пришел к заключению, что определяющими чертами его характера являются храбрость и грубость. Маэстро не предполагал в нем способности выражать свои мысли красноречиво и остроумно. Жизнь не устает преподносить сюрпризы. Достаточно взглянуть со стороны на себя самого: не он ли помчался, не рассуждая, на побережье Романьи спасать потомков Христа? Подумать только!
— Если позволите, я хотел бы узнать, что привело вас в орден и побудило служить ему верой и правдой? — с непритворным интересом спросил Леонардо.
— Я не добивался этой чести. Нет, не добивался, хотя теперь я думаю, мною руководило Провидение. От судьбы не уйти. Случилось то, что на роду было написано.
— Согласен с вами, капитан. Все, происходящее в нашей жизни, предопределено, — сказал Леонардо. С каждой минутой он проникался все большим уважением к этому человеку, лишний разубедившись: все люди достойны уважения, никем нельзя пренебрегать. — Однако как так вышло?
Суровый воин молчал долго. Судя по выражению его лица, ему не доставляло радости извлекать из глубин памяти горестные воспоминания, причинявшие боль. Но капитан действительно был мужественным человеком. Он заговорил медленно и внятно:
— На Сицилии я вдруг понял — мне нравится убивать. Нравится ощущать свое могущество, отнимая у другого жизнь; смотреть в глаза, полные страха и молящие о пощаде, и сворачивать шею, отчего они заволакивались пеленой вечного сумрака. Нравится быть безжалостным. Я жаждал убивать, безжалостно убивать. Но затем безудержная жестокость уступила место ужасным сомнениям и трепету. Что-то во мне противилось злу. Меня охватило властное желание покаяться, искупить свои грехи. Это Господь воззвал ко мне. И я отрекся от прежней жизни. Я покинул гвардию и нашел убежище в монастыре. Там я провел несколько лет в уединении, раздумьях и молитвах. Тьма, окутавшая душу, постепенно рассеивалась. И свет вновь забрезжил в сердце моем. Как будто я избавился от злобного демона, владевшего мною. Я отвернулся от скверны. Моя набожность и стремление служить Господу в то время превосходили благочестие самых трудолюбивых и блаженных братьев.
История дона Мартина глубоко взволновала Леонардо. На его долю выпало много искушений и тяжелых испытаний, он пережил немало. Но ныне, обратившись к Господу, он получил вознаграждение. И Божественный вознес молитву Богу, прося даровать ему озарение и освободить душу от власти сумрака.
— Именно тогда я познакомился с доном Мартином, — вступил в разговор Боттичелли. — В том монастыре находились посвященные, преданные ордену братья. Мне стало известно и о его добродетельном поведении, и о прошлом. Ведь важно все. Если человек сумел преодолеть себя, он способен противостоять любым невзгодам. Самое трудное — победить зло внутри себя. Людям свойственно видеть соломинку в чужом глазу и не замечать бревна в собственном. Дон Мартин, напротив, принадлежит к той редкой породе людей, кто прежде смотрит на свое изображение в зеркале души.
— Вы чрезмерно льстите мне, маэстро, — сказал капитан.
— То не лесть, а правда, о чем вы прекрасно знаете, хотя скромность не позволяет вам в том признаться.
Испанец смиренно склонил голову. Боттичелли являлся его наставником и патроном, и к его мнению капитан относился с почтением. Хорошим воином можно стать только на службе у достойного сеньора.
— Служить Господу — мое единственное желание…
Тяжелое путешествие продолжалось. Отряд остановился только к ночи и вновь пустился в дорогу с первыми лучами солнца. В тот день спутники больше не заговаривали о вещах личных и глубоко интимных. Но Леонардо хватило и услышанного накануне. Он ни капли не сомневался: ему посчастливилось познакомиться с человеком, наделенным исключительной силой духа. За короткое время дон Мартин завоевал его сердце, и Леонардо теперь твердо верил: капитану по силам возглавить их маленькое войско в нелегком, почти самоубийственном предприятии. Проявит ли судьба к ним благосклонность? Чему быть, того не миновать, на все воля Божья. Вот это он знал наверняка.
Люди всегда шли к своему предназначению тропинками извилистыми и сумеречными, тогда как прямо лежала дорога прямая и светлая, прозрачная, как хрусталь. Такова судьба человека в юдоли скорби — выбирать трудные пути.
20
Крепость походила на исполинское мифическое чудовище, зорко охранявшее подступы к своим владениям с берега. Ночь словно нарочно задерживалась, во всяком случае, так казалось шестерым смельчакам, жаждавшим восстановить справедливость. Мягкий и ласковый бриз вызывал легкое волнение на море. Стояла довольно теплая погода, так что им, можно сказать, повезло, поскольку при низкой температуре воздуха и вода становится студеной. Это явление Леонардо некогда изучал и пришел к выводу: причина заключается в различной плотности двух стихий.
Прежде чем воины водрузили на головы колпаки и натянули на себя рукавицы и плавники — части водолазного костюма, брат Джакомо и Боттичелли предложили помолиться, попросив у Господа благословить святую миссию, которую они приготовились исполнить во имя Его. Все опустились на колени и
