ногти заметно увеличились, становясь острыми когтями.
Молча легла обратно и закрыла глаза. Пусть меня и дальше насилуют, но хотя бы живой останусь.
– Умная девочка, – с хриплой усмешкой прошептал Сонхейд.
– Плохой монстр! – мрачно сказала я.
Монстр хмыкнул, а затем лизнул языком там, где я совсем не ожидала.
– А! – мой вскрик, и очередная попытка встать.
– Очень плохой, – пригвождая меня лапой обратно, с насмешкой ответил лорд.
Вынужденная снова лечь, я молча стерпела, когда он согнул мне ноги в коленях, лаская языком и губами внутреннюю поверхность бедер, и даже когда о ноги терся головой… Странно, но почему-то приятно, как будто какая-то степень доверия… Я стерпела и это, молча, сжимая кулаки и зажмурив глаза. Я могла выдержать даже то, что вся грудь была напряжена и словно требовала прикосновений, а кожа на бедрах уже, казалось, притягивала всю кровь из организма, тяжелея и нагреваясь. Да я все бы вытерпела, но когда его язык сделал это снова…
– Нет! – Я дернулась. – Не надо, не…
Еще одно прикосновение, сверху донизу и обратно, вторгаясь между складками, касаясь чего-то, что отозвалось в тот же миг, захват его губами, чтобы снова лизнуть языком.
– О, господи. – Я дернулась, наплевав на все угрозы.
Ему не составило труда удержать меня в том же положении, а стоило мне прекратить сопротивление, проклятый язык сделал это снова!
– Что вы делаете? – срывающимся голосом вскрикнула я. – Что вы…
И снова. С таким упоением и голодным рычанием и как-то по-собственнически. И жадно, так жадно, как зверь. И против моей воли вырывается стон. И еще один, когда лорд захватывает чувствительный кусочек губами, чуть-чуть сжимает, чтобы снова пройтись всем языком. Тело выгнулось дугой, пальцы сжали покрывало, дыхание сбилось… А неумолимый сэр Сонхейд изменил тактику, вновь целуя лишь бедра. И что-то внутри меня стонет от разочарования, стонет безмолвно, но очень горестно, а он… легкие дразнящие поцелуи, я снова чувствую его лицо, щеку, которой он потерся о мои ноги, пальцы, осторожно подбирающиеся туда, где только что касался язык, и снова дыхание – горячее дыхание там, где все пульсировало от желания. Легкое дуновение, как издевка над распаленной кожей, и, потянувшись, Сонхейд снова коснулся губами моей груди. Я не сдержала стон разочарования.
Хотела бы, но не смогла, и он прозвучал в темной комнате, вырвавшись сквозь крепко стиснутые зубы.
– Моя… – хрипло прошептал монстр, накрывая мои губы стремительным, страстным поцелуем.
Когда его бесстыдный язык разжал мои губы и вторгнулся глубже, я дернулась снова, пытаясь вырваться… и попала в крепкие объятия. Сонхейд перевернулся на бок, прижимая к себе и целуя так, что голова начала кружиться сразу, а мысли… мыслей не было, было ощущение влажности и голода внизу живота, и оно становилось только сильнее, стоило лорду коснуться языком моего языка или прикусить мне нижнюю губу. Кровь стучит в висках, чувствую себя в его объятиях маленькой, слабой, беззащитной и умопомрачительно желанной, на сопротивление сил нет совершенно, а чувствительный участок кожи просто очень хотел, чтобы его снова приласкали хоть чуть-чуть. И все страстные поцелуи, прикосновения к груди, бедрам – все это казалось фоном к стремительно нарастающему желанию прикосновений именно там, в том самом месте.
Рывок – я оказалась на животе, а остатки ночной рубашки спланировали на пол, и почти сразу его губы на коже, прикосновения его лица от плеч и ниже, ласковые покусывания пониже спины и скользнувшая между бедрами ладонь. Самый потрясающий массаж в моей жизни!
– Нравится? – хриплый шепот, и цепочка поцелуев вдоль позвоночника.
– Нет, – безбожно лгу, подаваясь навстречу его пальцам.
– Нет? – и он касается там.
Мой стон оглашает всю комнату, но мне уже все равно, и когда он начинает поглаживать там, так осторожно скользя пальцами, я забываю обо всем, я больше не слышу себя, его, мир вокруг.
Ничего нет, есть только островок, которому так нужны прикосновения, просто жизненно необходимы. А сэр подлая коварная сволочь самым жестоким образом убрал руку! Я чуть не взвыла, и взвыла бы, не ощути тяжесть его тела на себе. А когда почувствовала, разом вспомнила, где я, что происходит и тот факт, что меня самым жестоким и бессовестным образом насилуют.
– Расслабься, – тихий приказ, и чуть прикусившие плечо зубы.
Тяжело дышу, пытаясь прийти в себя, и со всей силы сжимаю ноги. Тихий смех и насмешливое:
– Плохая девочка Кимми.
– Подлый монстр! – прошипела я.
Снова смех, и, целуя мою шею, Сонхейд прошептал:
– Покричи для меня, Ким.
И его рука вновь скользит туда, где я совершенно беспомощна перед ее прикосновениями. Она скользит по бедрам, между ними, и я невольно раздвигаю ноги, позволяя протиснуться дальше – мое поражение и моя победа одновременно, мое наказание и мое удовольствие, мое падение и мой
