– То есть я голая ночью в лесу? – обобщила сказанное.
Мечтательное выражение на лице Сонхейда стало значительно заметнее.
– Нет! – воскликнула я.
– Да, – чуть насмешливо ответил лорд.
У меня аппетит пропал напрочь, Сонхейд же принялся есть, скрывая в уголках рта полную предвкушения довольную ухмылку.
– А другие способы пообщаться с вашим зверем имеются? – возвращаясь к обеду, спросила я.
Лорд промолчал.
– Знаете, – терзая вилкой маленькую помидорку, начала я, – это и в ваших интересах тоже. В конце концов, избавитесь от меня…
Запнулась, поймав его пристальный немигающий взгляд. И как-то совершенно неожиданно Сонхейд произнес:
– Избавиться от вас, Ким? А почему вы решили, что это является моим желанием?
– Да вы же ненавидите меня!
– Ненавижу? – переспросил монстр.
Я, отставив тарелку, скрестила руки на груди.
– Ким, – обманчиво мягкий голос, – почему вы решили, что я ненавижу вас?
Не сдержавшись, прошипела:
– Вы меня унижаете!
– Я?! – изумленно переспросил Сонхейд.
– Вы! – обвиняюще воскликнула я. – Вы… постоянно!
Почувствовала, как спазм сжал горло, и умолкла, стараясь сдержать слезы. Сонхейд молчал, но уже не ел. Я тоже есть не могла.
– Ким… – глухой голос с прорывающимся рычанием. Я вскинула голову, и едва наши глаза встретились, лорд продолжил: – Так унизительно быть моей женой?
И свет в глазах внезапно стал ярче.
– Унизительно, что при заключении брака мое мнение не учитывалось. – Я старалась говорить спокойно, но почему-то его глаза меня сейчас пугали и сильно.
Откинувшись на спинку стула, лорд скрестил руки на груди и теперь пристально смотрел на меня, пристально и как-то жутко.
– Ким, – голос стал обволакивающим, как жар летнего дня перед грозой, но в том-то и дело, что где-то вдалеке рык прорывался, – ты дала согласие.
– Что?! – мой крик, наверное, огласил весь дом.
Губы Сонхейда искривила ухмылка, и он повторил:
– Ты дала согласие, Ким. – Еще одна улыбка, на этот раз загадочная, и спокойное объяснение: – Твое тело приняло меня, твоя страсть была ответом моему желанию, и потому ты – моя леди.
Я вспомнила утро. Мой поцелуй, его замешательство… И покраснела.
– Так, – стараюсь сдержать смущение, – хорошо… допустим, я переспала с… монстром. Хорошо, я виновата, признаю свою вину, готова понести наказание. Давайте вы мне сейчас это самое наказание озвучите, а что касается этого нелепого брака…
– Ким, – оборвал меня Сонхейд, – давай ты сейчас будешь есть, в противном случае я займусь тем, чего от меня в данный конкретный момент требует не зверь, но тоже весьма важная часть собственно меня.
И голодный, очень голодный, крайне красноречивый взгляд монстра.
В дальнейшем я ела молча, лорд оборотень, он же маньяк, так же. А едва я допила чай, Сонхейд поднялся, обошел стол и нагнулся, чтобы поднять меня на руки…
Дальше случилось странное – он просто наклонился, и вдруг его губы накрыли мои… Так пронзительно-нежно и с каким-то странным затаенным чувством…
Только на миг.
В следующее мгновение лорд вздрогнул, рыкнул, словно на самого себя, и поцелуй стал властным, почти жестоким. Я отвернулась, вырываясь из плена его губ. Он подхватил на руки и понес наверх, снова в спальню. Я сжалась, предчувствуя худшее, но, подняв меня на третий этаж, Сонхейд лишь уложил на постель, укрыл, затем повернулся и молча вышел.
Дверь была плотно закрыта, а потом я услышала почти вой – тихий, полный отчаяния, и следом гневный рык. Больше не слышала ничего. Долгое время лежала молча, пытаясь понять, что произошло, а потом как-то незаметно для себя просто заснула.
Пробуждение было закономерным – зов природы называется. Я немного полежала, не желая вставать. Привычка с детства – зимой тетя топила плохо, дом промерзал до основания, и вставать по ночам было удовольствием не из приятных. Даже не знаю, почему вдруг снова
