быстрая, была знакома Климу – осмотрел ее прошлым днем, ревизуя городские укрепления. Мост защищала башня, но стражи при ней он не заметил – ни латников с алебардами, ни часового под островерхой кровлей. Отметив это нарушение, Клим спрыгнул на землю, сунул поводья герольду и направился к воротам. На них был намалеван монстр с четырьмя когтистыми лапами и птичьей головой – очевидно, шердан.
– Господин… твоя королевская милость… умоляю, помоги…
Он обернулся. Женщина с ребенком – молодая, в скромном платье и белом чепце. Должно быть, пряталась за деревом. Она прижимала к себе мальчугана лет трех или четырех, закутанного в одеяло. Клим видел только светловолосую головку, глаза на бледном личике да босые ножки. Горожанка из небогатых, подумал он. И что ей надо?
– Ты ведь король, наш новый повелитель? – тонким ломким голосом молвила женщина. – В «Шердане» сказали, что ждут короля. Ты – король?
Клим кивнул, и женщина вдруг упала на колени, прямо в уличную пыль. Ее чепец съехал набок, по щекам катились слезы.
– Смилуйся, владыка! Яви свою власть! Яви могущество!
Протягивая Климу свое дитя, она глядела на него с надеждой и таким благоговением, будто ангел сошел с небес. Одеяло раскрылось, и испуганный малыш тоже заплакал.
– О чем это она? – спросил Клим, поворачиваясь к скомороху. – Деньги нужны? Или просит за невинно осужденного?
Црым помотал башкой, зазвенели бубенчики.
– Нет, величество. Видать, дитя у нее недужное. Что, не ходит?
– Не ходит. С рождения не ходит и на ножки не встает, – подтвердила женщина. Губы ее дрожали.
– Не ходит и не встает, – повторил Клим. – Жаль парнишку. А я что могу сделать? Я не лекарь.
– Ты король, – глядя на ребенка, тихо промолвил Црым. – Ты владеешь даром исцеления. Возложи на него руку. Возложи, мой господин, и посмотрим, что будет.
– Думаю, ничего хорошего, – буркнул Клим, но руку все же протянул и коснулся светловолосой головки.
Малыш перестал плакать. Несколько секунд он смотрел округлившимися глазами в лицо короля, потом, застеснявшись, приник к матери. Одеяло – вернее, большой клетчатый платок – соскользнуло с его плеч на землю.
Црым кивнул женщине:
– Ты ведь Амала, жена медника Шафига из Заречья? А это – его сын? Ну-ка, красавица, отпусти мальчонку. Не век же ему сиднем сидеть!
Женщина повиновалась.
– А ведь стоит пацан! – произнес Клим в полном изумлении. – Стоит!
Мальчик сделал шаг, потом второй. Его движения были еще неловкими, он сопел, пыхтел и размахивал руками, но твердо держался на ногах. Шел он к Црыму, чей пестрый наряд и бубенчики казались ему куда интереснее, чем облачение короля.
– Видишь, стоит и ходит, – заметил шут. – А ты, величество, сомневался!
Подхватив сына, Амала выкрикнула: «Король! Истинный король!» – и пустилась бежать к мосту. Чепец сполз с ее головы, налетевший с реки ветер развевал волосы, и за спиной Клима вдруг отозвалось эхом: «Король! Истинный король!» Он повернулся – юный герольд стоял на коленях, взирая на него с немым обожанием.
– Ну, теперь я круче вареного яйца, – пробормотал майор Скуратов, пожал плечами и направился к таверне.
В помещении под высоким потолком с дубовыми балками царило сдержанное веселье. В ожидании короля капитаны и братья-рыцари пробавлялись пивом, но в умеренных дозах, даже Фицер Ненасытный был еще трезв, хотя сидел в обнимку с полупустым кувшином. Капитан Лаурсан мочил в пиве длинные усы и что-то обсуждал с сиром Карвасом Лютым, сир Понзел Блистательный и сир Верваг Суровый метали кости, сир Бакуд сгибал и разгибал подкову. На коленях у Аниссона и Этека устроились девицы в прозрачных хитончиках, две красотки обнимали Вардара, графа андр Анкат, и еще десяток барышень разносили кружки, оказывая по пути знаки внимания бравым рыцарям. Большой день для сеньорит матушки Ужи! – подумал Клим. Вряд ли хоть одна отдыхала сейчас за закрытыми ставнями в их гнездышке любви.
Его появление вызвало дружный вопль, но кричали не привычное «вира лахерис», а «Баан! Баан!» – «Слава! Слава!». На шее у Клима повисла полуголая мамзель, шепча в ухо всякие соблазны, но ее отогнал пригожий молодец в бархатных синих штанах и кружевной рубахе. Был он много старше Омриваля, но сомневаться в их родстве не приходилось: те же синие глаза, длинные ресницы и светлые кудри до плеч.
– Вира лахерис, твое величество! Прикажешь подавать?
Клим, однако, молчал, разглядывая содержателя «Шердана». Крепкий парень и в зрелых годах, как раз для воинского ремесла… Хлопнуть клинком по плечу, вот и рыцарь.
– Джакус бен Тегрет?
– Просто Джакус, твоя милость. Джакус-трактирщик.
– А не хочешь ли, Джакус, сменить вертел на меч и копье? Пойдешь со мной на орков, бароном сделаю!
Но Джакус лишь покачал головой:
