Вязальщик хмыкнул, а затем медленно кивнул.
— Мне нравятся красные.
— Я запомню, — пообещала Эшер.
Я лениво почесал зудящий затылок.
— А что там за большие проблемы с Вальмон и взломом двери? И зачем мы втянули в это бедного Харви?
— Бедный Харви, — в голосе Никодимуса было не больше сочувствия, чем у летящей пули, — был самым важным слагаемым нашего дела в Чикаго. Он имел эксклюзивный доступ к вышеназванному хранилищу, закрытому лучшей дверью, которую можно купить за деньги в сочетании с тем, что известно как сканер сетчатки. Сканер сетчатки…
— Мы знаем, что такое сканер сетчатки, — нетерпеливо прервала его Эшер. — Но зачем вам это нужно? Почему бы просто не взорвать хранилище вместо того, чтобы возиться с дублированием парня Греем?
— Я уже объяснял, — ответил я. — Мы пытаемся попасть в защищённое хранилище, а не в хранилище, взорванное ко всем чертям и отрытое нараспашку. Если мы изменим место в реальном мире слишком сильно, то испортим проход в Небывальщину. — Я посмотрел на Никодимуса и стукнул пальцем по плану. — У нашей цели есть здесь личное хранилище?
— Абсолютно верно. Защищённое помещение внутри основного хранилища. Это место одно из нескольких, где он приобретает дополнительные экспонаты для своей коллекции по доверенности, — ответил Никодимус.
Нужно было отдать Нику должное: он продумал это дело до конца, сопоставив подобное с подобным именно так, как надо было, чтобы магия сработала.
— Значит, сначала мы должны добраться до главного хранилища?
— Через две двери повышенной защиты, о которых позаботится мисс Эшер с её недавно практикованным заклинанием, — сказал Никодимус, — чтобы не активировать сейсмические датчики в хранилище, которые могут полностью заблокировать здание и заставят нас принять гораздо более разрушительные меры для получения доступа.
Я кивнул.
— Затем Вальмон занимается дверью в главное хранилище, а Грей — личным охраняемым помещением со сканером сетчатки. — Я моргнул и глянул на Грея. — Вплоть до его сетчатки, серьёзно?
Грей посмотрел из тёмного угла, где сидел, и сдержанно мне улыбнулся.
Я заметно вздрогнул.
— Ты просто жутко пугаешь, — сказал я и обратился к Никодимусу: — Есть одна очевидная проблема.
— Какая?
— Марконе не болван, — сказал я. — Он противостоял сверхъестественным силам не один раз. Он знает, что рано или поздно мы столкнёмся. Редко совершает ошибки и если уж совершает, то учится на них. Он примет меры предосторожности не только против физического вторжения, но и против сверхъестественного.
— Например, какие? — спросил Никодимус.
— На его месте, — начал я, — я бы вырубил все электронные штуковины и закрыл хранилище, как только электричество в здании пропадёт — что может случиться, если мы с Эшер будем швыряться вокруг магией. Собственно, я бы сделал это, как только в воздухе появилось бы малейшее количество магии.
— Это было бы умно, — сказал Вязальщик в знак согласия. — И, думаю, не слишком трудно реализовать. Достаточно держать поблизости какие- нибудь тонкие электронные схемы, что поломаются без проблем.
— Как те, что в сотовых телефонах или типа того, — добавил я. — Эти штуки выходят из строя, стоит только чародею посмотреть на них недобрым взглядом.
— Да, — согласился Вязальщик и закивал. — Даже я с трудом пользуюсь телефоном. И приходится держать его выключенным, когда я здесь вместе с Эш.
— Если предположить, что эта… так сказать, чародейская сигнализации существует, как нам с ней бороться? — спросил Никодимус.
— По мне. это не проблема, — сказал Вязальщик. — Сигнализация даже не успеет мигнуть. На этих двоих, наверное, придется надеть…
Я кисло посмотрел на Вязальщика и снова потёр зудящую шею.
— Прости, приятель, — извинился он, и прозвучало это искренне. — Терновые наручники, — сказал он Никодимусу, — вы слышали о таких?
— У меня есть несколько пар, — сказал Никодимус. — Хотя мои сделаны свартальвами, а не фейри. Чистая сталь. Полагаю, они смогут подавить до
