– Сегодня утром прошел слух, что Марка прокрался назад в город. Люди нервничают. А еще шушукаются об утренней заварушке в святилище – дескать, и здесь приложил руку Марка. Хотя, может, о святилище надо вас спросить?
Франческа покачала головой.
– Я рассказала все, что знаю.
– Я, значит, тут душу выворачиваю, а вы… – засопел старик.
– Вы уверены, что Никодимус сейчас в городе?
– Клянетесь, что не сболтнете лишнего?
– Клянусь именем Создателя.
Луро скрестил руки на груди.
– Самая дальняя привратницкая в восточной квартальной стене заколочена. Там ополченцы хранят оружие и укрывают Никодимуса. Если он сейчас и впрямь в городе, то будет там.
– Спасибо, Луро! И нет, мы не сболтнем лишнего. – Она перехватила взгляд Сайруса и кивнула на дверь.
– Хотите совет? – остановил их Луро. – Переоденьте вашего ветрогона во что-нибудь попроще. – Он поддел узловатым пальцем мантию Сайруса. – Иначе ополченцам станет любопытно, как этот ветряной бурдюк свистит, когда его проткнешь пикой.
Глава двадцать пятая
– Что в иерофантской мантии, что переодетым, все равно как-то глупо соваться в логово ополченцев вот так, с бухты-барахты, – вполголоса проговорил Сайрус, нагнувшись к Франческиному уху, когда они вновь вышли на улицу.
– Значит, не будем.
Франческа свернула в проулок, Сайрус кинулся за ней. Из-под ног метнулась прочь перепуганная серая кошка.
– Как это не будем?
Франческа остановилась перед какой-то лачугой.
– Помоги забраться.
– Фран, объясни…
Франческа, подпрыгнув, ухватилась за карниз. Сайрус обхватил ее, приподнял, и только когда она, подтянувшись, пропала из виду на крыше, поймал себя на мысли о том, как привычно легли ладони на ее талию.
– Поднимайся, – позвала Франческа сверху. Следом донеслось карканье и хлопанье крыльев потревоженного ворона.
Сайрус отредактировал текст мантии, свивая полу в небольшую веревку. Прицепив к ней заклинание вместо груза, он заарканил ею водосток, дернул, проверяя на прочность, и вскарабкался на крышу. Франческа, пригнувшись у дальнего края, не сводила глаз с проулка, по которому они только что шли.
– И зачем, ради ясных небес Селесты, я за тобой лезу? – проворчал Сайрус, пристраиваясь рядом. – Почему мы не идем проверять привратницкую?
– Потому что старик нам наврал, – объяснила Франческа, наблюдая за домом Луро.
Над головой кружили четыре ворона – возможно, те самые, которых прогнало с крыши появление Франчески.
– Про все наврал? И про лорнскую сталь?
Франческа покачала головой.
– Нет. Насчет стали ему врать не резон. Только насчет Никодимуса и привратницкой.
– Почему?
– В ополчении, конечно, и впрямь есть смутьяны. Как в море есть рыба. Может, они и вправду укрывали Никодимуса, когда нагрянули иерофанты. И, скорее всего, они действительно устроили схрон в заброшенной привратницкой. Но прятать там Никодимуса они никак не могут.
– С чего ты взяла?
– Сайрус, он чарослов. Он не может пройти через ворота или в привратницкую, его прикончит божественная сила Кейлы.
– Да, – только и смог выдавить Сайрус. – Действительно.
– Ставлю серебряные слитки против медного лома, что Луро наплел нам про привратницкую, чтобы отделаться побыстрее. Ты не заметил, как изменилось его поведение, когда я рассказала ему про заговор в святилище?
Сайрус не заметил.
