— Что ж, тогда понятно, каким образом богиня узнала о тебе. Она повелевает реками и ручьями Нагорья — и наверняка стала свидетельницей предательства Фелруса. Должно быть, ей как-то удалось извлечь знание из мертвого демона… Это объясняет и мои видения. Почти вся душа Боанн покоится внутри меня, поэтому богиня не в состоянии проявить себя вне ковчега. У нее нет прямого способа общения со мной, она может лишь управлять этим телом… — Дейдре уткнулась взглядом в колени.
И вновь Нико поразился тому, на какие жертвы толкает людей любовь. Он подумал о Джоне, который пытался его защитить, наломал дров — и все из-за любви к Нико — и теперь испытывал невероятные страдания из-за любви к Девин. И еще он подумал о том, что Дейдре сотворила с Кайраном, и о том, что Кайран сотворил сам с собой.
Он нежно приобнял Дейдре за плечи.
— Все, что ты делала, ты делала из любви.
Она хлестко рассмеялась.
— Не будь романтическим дураком. В мире нет силы более жестокой. Моя любовь к Боанн погубила наши с Кайраном чувства, а затем — и его самого.
— Он сам выбрал свой путь.
И вновь жестокий смех.
— Что ж, в этом мы с ним похожи: мы слишком сильно любили. Все мы слишком сильно любим. — Она закрыла глаза. — Теперь ты прочтешь мне прощальную записку Кайрана?
Нико посмотрел вниз, на тусклую зеленую строчку в левой ладони. Простенькая фраза, которую легко мог прочесть даже какограф: «Я всегда любил тебя и по-прежнему люблю».
Он прочитал ее вслух.
Дейдре склонилась вперед, уткнувшись в грудь подбородком. И вновь на ее губах застыла знакомая улыбочка — только в ней не осталось и следа от былой веселости. Лицо девушки вытянулось, напоминая жуткую маску. Дейдре беззвучно дрожала.
Нико сжал ее руку, и девушка притянула его к себе, уткнувшись в плечо.
Когда через несколько часов Нико проснулся, полоска солнечного света сползла со ступенек. Теперь лестницу освещали лишь тлеющие отблески заката.
Все трое спали у дальней стены. Каталог лежал возле Нико. Джон уже проснулся и теперь испуганно смотрел на друга.
— Нико, — прошептал великан, — ты ведь знаешь, это Тайфон меня заставил?
Услышав утвердительный ответ, здоровяк закрыл глаза и протяжно выдохнул.
— Джон, с тобой все в порядке?
Тот сжал губы и покачал головой.
— Нет, — всхлипнул он, и в следующий миг его глаза наполнились слезами. Нико взял друга за руку. Джон плакал молча.
В тишине было слышно, как ветер свистит в деревьях. Где-то вдалеке раздался крик грача.
Влажные карие глаза Джона уставились на Нико.
— Нико, с тобой все в порядке?
Когда подступили слезы, Нико не стал отводить глаза.
— Нет, — прошептал он. — Нет.
Глава тридцать седьмая
За стенами камеры Шеннона раздался вопль, похожий на крик умирающего.
Старый волшебник попытался выбраться из постели, но рухнул обратно, удерживаемый прочными цепями из магнуса — по одной на каждом запястье.
Он по-прежнему был скован по рукам и ногам.
Хуже того, заклинание-цензор, обернутое вокруг разума Шеннона, не позволяло ему видеть магический язык; волшебнику казалось, что кромешная тьма перед глазами вращается, все быстрее и быстрее…
Вот теперь он действительно ослеп.
Вопль повторился. Двигаясь медленно, Шеннон спустил ноги с кровати и поправил мантию. Он собирался достойно встретить приближающийся
