догадаться не могу.
— Чтобы никто не смог поймать за косу, — язвительно фыркнула Дора. — Разбойник пытается нам доказать, что женщину можно удержать только за волосы. А сам умудрился связать сестер подолами.
— А может, нас переоденут мальчиками? — загорелись глазки у маркизы Зайбер. — Это было бы очень интересно.
— Ну еще бы, — ехидно фыркнула Августа. — Куда как познавательно ходить в мужскую умывальню вместо женской!
— А разве… — растерялась Кати, неверяще оглядела ухмыляющихся подруг и жарко покраснела. — Но мы ведь могли бы ходить в женскую?
— Разумеется, — с почти неподдельной серьезностью кивнула Октябрина. — Но, боюсь, тогда придворные дамы нас неверно бы поняли.
— Это как еще? — насторожилась Тэри, чувствуя, как ее уши тоже начинают гореть.
— Забудь, — отмахнулась Дора. — Это совершенно невозможный вариант. Итак, мы будем во дворце, в торемской одежде и лысые… или нет, подождите! Я вспомнила, торемские женщины постоянно носят платки и длинные покрывала. Может быть, нам выдадут покрывала и волос не будет видно?
— А у ее величества как раз есть на море летний дворец, и она иногда приглашает туда знатных гостей, — одобрительно кивнула Октябрина и обернулась на скрип двери: — Фанья?
— Она все-таки пошла первой, — словно про себя пробормотала домоправительница и строго глянула на кадеток: — Список есть?
— Вот он, — подвинула лист старшая герцогиня Сарнская и, поднявшись с кресла, величественно глянула на Фанью с высоты своего роста: — Пора?
— Да, — коротко кивнула помощница директора, не пожелав замечать ноток высокомерия в тоне кадетки. — Идем.
И спокойно вышла прочь, прикрыв за собой дверь, словно давая герцогине время успокоиться или передумать.
Все невольно примолкли, провожая взглядами гордо шагавшую к выходу подругу, и в этот миг створка снова распахнулась. На этот раз резко, как от порыва ветра, и женская фигура, возникшая в проеме, вызвала у кадеток не меньшее потрясение, чем внезапно выросший посреди центральной площади Карстада расписной торемский дворец.
— Бет? — ошеломленно пискнула Тэри и сама не узнала своего голоса, как не сразу опознала знакомую до последней ранней морщинки компаньонку.
— Не может быть… — еще неверяще бормотала Дора, а в ее синих глазах уже разгорался огонек надежды.
— Может! — ликующе ахнула Кателла и вдруг горько заплакала: — Скажите мне, что это не морок!
— Никакого морока, — гордо объявила Бетрисса, мечтавшая об этом мгновении все те нескончаемо долгие минуты, которые провела в уверенных руках мастеров, чувствуя себя безвольной тряпичной куклой.
Они взялись за нее вдвоем, тот самый маг, который отправил сюда их с Тэрлиной, и невысокая, смуглая, как копченый окорок, и ловкая, как фокусник, торемка.
— Моя имя тебе не нада, — заявила она в первый же миг, как только Бет ступила в комнату, где посредине стояла кушетка с высокой спинкой. — Мне твоя — тоже. Садись сюда, голова назад, моя делать красавис.
— Особое желание есть? — хмурясь, изучал ее вставший с другой стороны маг.
— Морщинки… талия… — неожиданно растерялась Бетрисса, а он вдруг мягко улыбнулся и вскользь коснулся рукой ее лба:
— Ладно, учту. А пока помолчи и не волнуйся, мы на самом деле собираемся сделать все, чтобы герцог Лаверно онемел от счастья, встретив свою жену.
«Долго же ему придется ждать этого момента», — хотела съязвить Бет и не смогла. Ее словно парализовало, язык не слушался хозяйку, и не только он. Онемела спина, и стали ватными руки и ноги.
Торемка уже звонко щелкала ножницами, а посуровевший маг принялся сосредоточенно водить руками вдоль тела кадетки, и вслед за его движениями по ее коже бежала волна колючего тепла. Бет оставалось только смотреть в угол между потолком и окном и молить изменчивую удачу о милосердии.
— Ну вот и все, — чуть охрипшим голосом пробормотал маг, отходя к столу. — Теперь можешь ровно минуту смотреть в зеркало, потом пойдешь звать следующую. Только не нужно падать в обморок и рыдать от счастья.
— Уж постараюсь, — чувствуя, как возвращается к телу гибкость, выдохнула с неперегоревшей еще обидой Бет и рывком поднялась с кушетки.
В первый момент ее не насторожила необычная легкость, с какой она это проделала, спохватилась новоявленная герцогиня, лишь сделав несколько шагов. В последние годы Бетриссе не сразу удавалось разогнуть застуженную в дни невзгод поясницу, и первые шаги она обычно делала, превозмогая сверлящую боль. А вот теперь недуг, о котором она не говорила даже Тэри, так как старенький лекарь маркиза все болезни лечил травяными отварами собственного приготовления, вдруг не напомнил о своем существовании. Впервые за пять лет Бет выпрямила спину и добежала до зеркала, не ощутив привычной ломоты. А оказавшись перед толстым, синеватым стеклом гномьей работы, на миг отшатнулась, не поверив своим глазам.
