– Простите, други мои, но сил у меня больше нет. Пора вводить в совет на полных правах Романцева, он потянет. Мне уже девяносто восемь стукнуло, да и болячка жизни не дает.
– Шмелев привез какие-то новые медицинские технологии, – вспомнил Таймыров. – Может…
– Не может! – оборвал его старик. – Вам они еще помогут, а мне – поздно. Печенкой чую, счет не дни, а на часы пошел. Так что заранее попрощаться хочу. Пришел только чтобы голос за этого чудесного мальчишку отдать. Лучшего нам не найти.
– Да с этим никто и не спорит, – улыбнулся Томилин.
– Тогда голосуем, – выпрямился Ерошин. – Кто за кандидатуру Шмелева Михаила Ивановича?
Одна за другой руки начали подниматься.
– Единогласно, – удовлетворенно констатировал старик. – Искин, ты фиксируешь происходящее?
– Да, – раздался в ответ безличный голос.
– Прошу занести в главный имперский реестр результаты этого голосования и произвести необходимые изменения во всех остальных государственных реестрах. Подтверждаю решение своим генетическим кодом.
На столе перед Ерошиным открылось небольшое отверстие, в глубине которого поблескивала небольшая игла. Он сунул в это отверстие палец, оставил там каплю крови и требовательным взглядом уставился на остальных. Они переглянулись, а затем по очереди сделали то же самое.
– Единогласным решением присутствующих на заседании Малого Государственного Совета Российской Империи курсант военно-политической Академии Михаил Иванович Шмелев, личный номер Р32354-987, внесен в особый список под номером один. Со всеми полагающимися по статусу правами и обязанностями.
– Ну вот, главное дело сделано, – широко улыбнулся Ерошин, расслабляясь. – Каж… – он захрипел и задергался. – В-в-в…
– Охрана! – заорал вскочивший на ноги Таймыров. – Врача сюда! Срочно!!!
Доктора появились меньше, чем через минуту, но было уже поздно – адмирал флота Ерошин Виктор Михайлович девяносто восьми лет отроду, четырежды герой России, умер, до конца выполнив свой долг. На губах мертвого человека так навсегда и застыла широкая, радостная улыбка.
– Светлая память! – Томилин, поскольку сегодня собрались в его кабинете, на правах хозяина достал стаканы и разлил в них понемногу водки, бутылку которой на всякий случай хранил в сейфе, по другим поводам он не пил. Да и все они не пили, не до того было. Один стакан директор КВИБ-1 накрыл принесенным секретарем куском хлеба.
Все выпили и несколько минут молча стояли, вспоминая старого адмирала. До конца оставался на своем посту, каждый их этих людей хотел бы встретить свою смерть так же.
– Итак, у нас образовалась вакансия, – произнес Таймыров, когда все снова сели. – Поддерживаю предложение покойного и предлагаю ввести в Малый Имперский Совет Анатолия Николаевича Романцева.
– А его семейные проблемы? – слегка приподнял брови Шпагин.
– Он с ними разобрался. Сына против воли того отправил в армию, на пять лет в одно из самых сильных боевых подразделений, предупредив командование части и даже сержантов, чтобы спуску парню не давали. Оттуда или выйдет человеком, или не выйдет вообще. С женой разводится – она находится под влиянием западников, это уже подтверждено, документально поэтому по окончании процедуры развода предлагаю депортировать ее – пусть вдоволь наестся западных «свобод».
Все переглянулись и молча кивнули – лучше выхода не придумаешь.
– Кто за кандидатуру Романцева?
Один за другим члены Совета подняли руки. Процедура подтверждения прошла, как и в прошлый раз.
– Какие еще важные вопросы требуется решить? – поинтересовался Шпагин.
– Пока никаких, – ответил Томилин. – Нужно ждать прибытия Шмелева с флотом, он обещал перенести его к Земле.
Все бросили взгляд на информационный голоэкран, на который выводилась текущая обстановка в окрестностях планеты. Пока ничего нового не произошло. Только со станция наблюдений за пространством с границ Солнечной системы сообщали о каких-то необычных завихрениях в гиперпространстве и предупреждали о возможной гипербуре. Такого бедствия не случалось давно – все попавшие в бурю корабли просто исчезали, не выходили в реальное пространство.
Загорелся небольшой экран, вмонтированный в рабочий стол Томилина. На нем появилось лицо секретаря, что удивило директора КВИБ-1 – он же просил не беспокоить. Видимо, случилось нечто чрезвычайное.
– Вас хочет видеть главный врач дворцового госпиталя, – доложил секретарь. – Говорит, это срочно.
– Связывай.
На большом голоэкране появился усталый пожилой мужчина в светло-зеленом хирургическом комбинезоне. Марлевая повязка не закрывала лицо, а болталась на шее.
– Здравствуйте, Эдуард Михайлович, – кивнул ему Томилин. – Что произошло?
