Вектор атаки

– Благих начинаний, доктор Тенебра, – без малейшей паузы сказал Кратов, вставая. – Жаль, что я не увижу ваших пигринов.

Он уже почти покинул веранду, когда Тенебра с той же безразличной интонацией произнес:

– Согласен.

Мичман Нунгатау раздает указания

Лишних вопросов, однако же, не возникло. Церрег был предъявлен патрулю, тщательно изучен при помощи виданной уже «синей лампы», побитая физиономия ефрейтора Бангатахха вызвала лишь несколько сочувственных и одновременно насмешливых реплик, чем все и ограничилось. Спецкоманда была допущена в пределы города Хоннард.

– Нужно было раздобыть штатское и топать пешком, – проворчал мичман. – К гражданским они так не вяжутся.

– До сих пор бы и топали, – не запозднился сержант Аунгу. – К полуночи аккурат бы вступили во внешний контур.

Спорить тут было не о чем, да и не хотелось. Урштер сбросил скорость и нырнул в транспортный эшелон, ведущий к космопорту «Хоннард-Хаттара». Какое-то время мичман мог в полной мере насладиться восторженным вниманием подчиненных к башням из стекла и металла, образовывавшим индустриальный периметр. Впрочем, довольно скоро он обнаружил, что в репликах его спутников отчетливо слышатся сочувственные ноты:

– Чем же они тут дышат?..

– И жрет эта дура, думается, половину всех энергоресурсов полушария…

– Не хотел бы я оказаться в этом местечке темной ночкой, хотя бы даже и с оружием…

– А мы все гадаем, чего это туземцы-кхэри… при всем уважении, янрирр мичман… такие, как бы поаккуратнее выразиться, нервные…

Напыжившись от огорчения, Нунгатау собрался уж было рявкнуть сакраментальное «А-а-т-ставить!», но брутальный техногенный ландшафт скоро сменился буро-зелеными шапками парковой зоны, и обидные разговоры сменились научно-познавательными.

– Деревца эти, – разглагольствовал сержант Аунгу, – называются «теагаграриа». Замечательны тем, что в естественной среде растут непрерывно, покуда не обрушатся под собственной тяжестью. В лесных массивах центральной части материка встречаются экземпляры в полсотни человеческих ростов. В городской черте, понятно, до такого дело не доводят, искореняют заранее. Нигде, кроме Анаптинувики, теагаграриа не приживаются. А все потому, что им чем хуже, тем лучше! Подавай им для комфорта и цветения загазованность и рассеянные пары металлов, а уж если еще до кучи обнаружится повышенный радиационный фон, так они, глядишь, и плодоносить начнут. Причем мутировали они таким прихотливым манером под воздействием техногенных факторов, каковые суть неотъемлемые презенты всякой колонизации…

Рядовой Юлфедкерк озабоченно рассматривал цветные полоски датчиков на личном браслете.

– Фон – полторы допустимые нормы, – сказал он. – Мы получим компенсацию по завершении задания, янрирр мичман?

– Обязательно, – сказал тот. – Даже две: одну твоим родителям, а другую – подружке, чтобы хоть изредка вспоминала солдата…

Сержант Аунгу захохотал.

– Не бахрыжься, Юлфа, – сказал он. – И здесь живут эхайны, а умирают не чаще, чем в других углах Черной Руки. Посмотри хотя бы на нас с янрирром мичманом, какие мы бравые да справные!

Рядовой посмотрел.

– Таких, как вы, – заявил он, – при всем уважении, разве что в адской смоле топить. Да и то, я думаю, придется сверху прижать чем-то тяжелым.

– Янтайрн и янрирры, – вдруг возгласил сержант Аунгу шутовским тоном, – а также милые дети и лица преклонного возраста! Мы приближаемся к самому шикарному и живописному району Хоннарда, каковой носит официальное название Феерическое Взгорье, в просторечии же именуется Бодливые Горки, если не сказать хуже…

– Молодец, – не удержался от похвалы Нунгатау. – Верно излагаешь, родные места не забываются!

– …да только хрен вы их увидите, поскольку доступ в означенные изысканные пределы лицам подлого происхождения, вроде нас с вами, наипаче на военном траспорте, сугубо ограничен. Впрочем, нам туда и ни к чему. – С этими словами сержант направил урштер в темное жерло ближайшего транспортного туннеля.

Туннель – он везде туннель, любоваться было особенно нечем, кроме светящихся указателей и объемной рекламы. Мимо проносились мелкие сверхскоростные снаряды дорожного патруля, солидно проплывали полыхающие всеми мыслимыми цветами пассажирские паромы, а встреченные по пути обшарпанные армейские «ракушки» казались заблудшими сиротками на роскошном празднике. Нунгатау не успел задремать снова, как туннель распахнулся прямо в свинцовые предвечерние небеса в тугих барашках облаков. Сержант Аунгу отпустился от управления, целиком доверившись автопилоту. Урштер сбросил скорость, описал широкую дугу и припарковался на свободном пятачке неподалеку от центрального терминала космопорта, напоминающего гигантский поникший парус из матово-черного металла.

– И что же мы тут станем делать? – шепотом спросил рядовой Юлфедкерк, на которого эта вздыбленная масса произвела в буквальном смысле подавляющее впечатление.

– Рыбачить, – ответил мичман с военной краткостью.

– Как долго? – деловито осведомился сержант.