И, что самое главное, Керен не был уверен в том, что выбрал верный путь. Поразившись своей догадке, Элис поняла, что к общению с ней его подталкивали одиночество и неуверенность.
У него нет друзей и товарищей. Он одинок. Теперь Элис посмотрела на него другими глазами. Возможно, это шанс уговорить Керена пойти на попятную и остановить будущее кровопролитие.
– Еще не поздно, – сказала девушка, наклоняясь вперед и опираясь на локти. – Вы еще можете положить всему этому конец.
– Нет, поздно, – отмахнулся Керен. – Я могу лишь продолжать идти по выбранному пути.
– Но это смешно! – с жаром воскликнула Элис. – Никогда не поздно признать свою ошибку. Вы что, боитесь Баттла? Он даже не посмеет спорить с вами! Этот негодяй – трус.
Керен печально рассмеялся:
– Конечно же я не боюсь Баттла. Как и остальных нанятых им бандитов и головорезов. Но вы сами сказали, что я клятвопреступник. Кто мне теперь поверит?
– Ну ладно, ваша жизнь никогда не будет прежней, – признала Элис. – Вы совершили серьезную ошибку. Чтобы исправить ее, потребуются годы. Но если вы откажетесь от своих планов и снова поклянетесь в верности Аралуину, то, по крайней мере, вас не станут считать предателем до конца вашей жизни.
Керен ничего не сказал, а только сидел, погруженный в раздумья.
Элис решила проявить настойчивость:
– Керен, вы ожидаете какого-то военачальника скоттов…
Она замолчала, и Керен поднял голову, что-то заподозрив.
Элис махнула рукой:
– Ах, ради бога, я же не совсем глупая! Я слышала, как его имя назвал один из ваших подчиненных.
Керен расслабился, вспомнив об этом случае, и девушка продолжила:
– Послушайте. Уговорите его ничего не предпринимать. Скажите, что сделка отменяется. Или солгите. Скажите, что готовы совершить задуманное, что бы это ни было. Просто протяните время и подождите, пока к замку стянутся верные войска. Те ратники, которых вы прогнали, не ушли далеко. Да и Уилл вам поможет.
Но Керен уже решительно вертел головой.
– Слишком поздно, – повторил он. – Назад пути нет. Если я сейчас предам скоттов, они меня убьют. Люди Баттла не станут сражаться, чтобы спасти мне жизнь. И он займет мое место. Скоттам все равно, пока они уверены в том, что замок Макиндо не будет угрожать проходу и снабжению их армии в случае вторжения.
Элис отпрянула.
– Вторжения? – повторила она, не веря своим ушам. – Я думала, они собираются совершить обычный набег через границу.
Керен грустно усмехнулся:
– О нет, дорогая моя девочка. Все гораздо более серьезно, чем какие-то набеги и стычки. Они планируют захватить Норгейтский удел и сделать его частью Пикты.
Элис почувствовала, как от ее лица отхлынула кровь. Будучи курьером, она прекрасно осознавала важное стратегическое значение удела. Если скотты захватят Норгейт, то им откроется путь в другие прилегающие уделы, а Аралуин этого никогда не потерпит. Начнется широкомасштабная война, которая будет длиться годами, опустошая обе страны.
– Керен, – обратилась Элис к собеседнику, наклоняясь вперед и беря его руки в свои для пущей убедительности, – вы должны прекратить это немедленно! Керен начал было снова печально качать головой, и девушка сердито повысила голос: – Хватит этой ерунды про то, что уже слишком поздно! Никогда ничего не поздно! Ради всего святого, я замолвлю за вас слово. Прекратите это безумие, и я поговорю с самим ко ролем.
– Такая девчушка, как вы? – иронически усмехнулся Керен.
Элис захотелось гневно возразить, но она прикусила язык.
– Вы забываете, что я курьер. А слово курьера обладает большим весом даже для короля. Если вы прекратите это безумие, я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам. Клянусь, – торжественно проговорила девушка.
Дверь заскрипела, и в комнату вошел один из подчиненных Керена. Керен посмотрел на него, и его лицо потемнело от злости.
– А ну прочь, ты! – воскликнул он.
Мужчина извиняющее развел руками, но остался стоять в дверях:
– Извините, лорд Керен, но сэр Джон сказал, что вы должны знать. Военачальник скоттов уже приближается к замку.
Керен резко поднялся, да так, что задрожал поднос на столе, и махнул рукой своему подручному, который вышел из комнаты, оставив за собой дверь открытой.
