вспыхнули искусственным золотом, в них мельтешили тени приглашенных гостей, и я жалела, что так и не успела станцевать с Дитером вальс. Я представляла, как он сидит рядом с послами и смакует рубиновое вино из хрустального бокала, и надеялась, что теперь он будет предельно осторожен, и если Тураону не удалось отравить вино в первый раз, то теперь не получится и подавно.
Стало прохладно, и я вернулась во дворец. Слуги готовили праздничный салют, и все приглашенные высыпали на балкон. Я искала глазами знакомый белый китель, но так и не могла найти. Показалось, что мимо бледной тенью пронеслась фрау Кёне, но, завидев меня, растворилась в толпе.
Кто-то почтительно коснулся моей руки, я обернулась и встретилась с добрыми глазами Ю Шэн-Ли.
– Мой друг ищет вас, госпожа, – мягко произнес он.
– А вы разве не с ним? – Я обвела толпу встревоженным взглядом, но генерала не было.
– Дитера попросил на разговор король.
– Король! – воскликнула я, ощутив, как заколотилось сердце.
– Вы взволнованы, госпожа? – На лице альтарца отразилась тревога.
Я вздохнула и обеими руками пригладила волосы. Не рассказывать же ему о вальсе с королем и подслушанном разговоре?
– Нет-нет, – быстро проговорила я. – Я просто чувствую себя одиноко без мужа. Так о чем они беседовали?
– Фессалийские разговоры не для ушей альтарца, госпожа. – Ю Шэн-Ли привычно поклонился.
– Конечно. – Я расстроенно прикусила губу.
– А я пообещал найти вас, – продолжил посол, – и охранять до возвращения Ди.
– Это совершенно излишне, – бледно улыбнулась я. – Ведь я не ребенок.
– Вы его супруга, и этого достаточно, – серьезно ответил Ю Шэн-Ли.
– Так вы дружны? – рассеянно спросила я, накручивая локон на палец.
– Это давняя история, – с охотой подхватил Ю Шэн-Ли. – Дитер служил в фессалийской колонии, в некогда имперских землях Фенг, откуда я родом. Мы познакомились на службе и юность провели вместе.
– Так это с вами он приучился к опиуму? – хмыкнула я.
Ю Шэн-Ли развел руки ладонями вверх и закатил глаза.
– К стыду моему, – горько произнес он. – Империя Солнца – великая страна, неисчислимы ее дары и соблазны. То, что у нас считается уделом мудрецов, в Фессалии воспринимают как пороки, а неокрепшие умы впитывают все новое, как губка впитывает воду. Вы могли бы изменить это, госпожа.
– Вы так считаете? – задумчиво спросила я.
– В Альтаре говорят, что мудрая женщина – подарок судьбы. Она добавляет сахар во все, что дает мужчине, и убирает соль из всего, что мужчина дает ей. Вот, – Ю Шэн-Ли снял с левого запястья один из браслетов, сплетенных из разноцветных нитей, – в Фессалии вы празднуете день Майской Розы, а мы в империи Солнца празднуем день Тысячи Драконьих Лодок. В этот день принято дарить друг другу обереги от злых духов, примите один от меня. – Он взял меня за руку и аккуратно надел на запястье браслет, затянув его на ленточки, свисающие, как драконьи усы. – Вы видите? Эта черная нить – цвет дракона- хранителя вашего мужа. Белая – это вы сами, не так ли? А красная нить – символ Великого Луна, отца-дракона, основавшего империю Солнца. Я хочу, чтобы отныне он охранял и вас, госпожа.
– Спасибо, Шэн, – растроганно поблагодарила я, не заметив, что назвала его так же, как недавно назвал Дитер. – Я буду хранить ваш подарок. Но мне совершенно нечего дать взамен.
– Вашей дружбы будет достаточно, – поклонился Ю Шэн-Ли, и в этот самый момент знакомый голос вкрадчиво произнес над ухом:
– Любезничаем?
Я вихрем обернулась и возмутилась:
– Разве можно так пугать фрау?
– Никак нет, – бодро ответил генерал и обратился к альтарцу: – Шэн, друг мой, позвольте украсть у вас эту красавицу?
– Пусть солнце освещает ваш путь, – поклонился Ю Шэн-Ли.
Дитер поклонился в ответ, прижав ладони к груди, взял меня под локоть и потянул в сторону.
– Как прошел разговор с королем? – спросила я. – Или, лучше сказать, с королевой?
Генерал сдвинул брови, отчего над переносицей пролегла вертикальная складка.
– Не знаю, что передавала ее величество послу Тураону, – тихонько ответил он, – но кентариец жив и здоров, разве что надрался сверх меры.
– Не без вашей помощи, я так думаю? – подколола я.
– Меня еще не перепил ни один гвардеец и ни один матрос, – хвастливо сказал генерал. – Слуги отнесли его в отдельные покои, а его величество передвинул совещание на завтрашний день.
– Еще один день! – воскликнула я огорченно. – Как мне пережить?
– Как обычно, пичужка, насвистывая песенки и порхая по бальной зале. Только не прыгайте в клумбы, у здешних роз острые шипы.
