Нахмурилась, подумала, а сообразив, выдохнула:
– Эта встреча с Осбертом была запланирована? Или…
– Или, – перебил Ид. – Я послал ему записку.
– Погоди. Хочешь сказать, что ты…
– Написал ему, что мы поженились, – подтвердил Ид, и я опять потянулась к бокалу. Увы, тот был уже пуст. Мужу пришлось проявить галантность и долить.
А после нового глотка я впала в настоящий ступор. О боги… Осберт знает! Я даже предположить боюсь, как он отреагировал на эту новость.
– Осб, наверное, в полном шоке, – сказала вслух.
– Может быть, – протянул Идгард. Невероятно довольный. – Может быть…
Мы вновь переключились на еду, хотя лично у меня никакого аппетита уже не было. Я пыталась представить себе реакцию Осберта и остального семейства, а ещё невольно вспоминалось устроенное братьями соревнование, и… получается, старший «поросёнок» всех обскакал?
– О чём ты думаешь? – задал ставший уже привычным вопрос Ид.
Я отрицательно качнула головой и, откинувшись на спинку стула, попыталась расслабиться. Удивительно, но в этот раз получилось. Теперь я просто сидела, смотрела на расположившегося напротив мужчину и чем дальше, тем яснее понимала – всё, пути назад нет.
Ид, кажется, тоже понимал и с едой закончил довольно быстро. Он вновь потянулся к бокалу и тоже принялся мерить меня взглядом. И уж что-что, а ночную сорочку средней прозрачности точно оценил.
Когда молчание стало невыносимым, он отставил бокал и, поманив пальцем, сказал:
– Иди сюда.
Я глубоко вздохнула, выдохнула и… подчинилась.
Соскользнув со стула, сделала несколько шагов и, повинуясь жесту Идгарда, присела к нему на колени.
Это было непривычно – в смысле, прежде в подобных ситуациях не оказывалась, но ведь это не посторонний человек, а законный муж, верно? Значит, стесняться нечего. Значит, всё хорошо.
Рука сама обвилась вокруг мужской шеи, а сердце забилось быстрей. Ладонь Идгарда скользнула по моему бедру, бессовестно смяв ткань сорочки, и замерла на талии.
Несколько секунд мы смотрели в глаза друг другу, а потом прозвучало:
– Как насчёт поцелуя? – это не я, это Идгард спрашивал. Его голос прозвучал неожиданно хрипло.
– Хочешь, чтобы я… – Да, вопрос глупый, но всё равно!
Идгард кивнул, а я слегка замешкалась. Просто всё происходящее и сама наша поза ужасную неловкость вызывали. Именно поэтому я сперва зажмурилась, а уже потом к мужским губам потянулась.
Не промахнулась. Или мне попросту не позволили промахнуться?
Едва наши губы встретились, язык Ида по-хозяйски скользнул в мой рот, а рука с талии опять на бедро опустилась. Через миг к этой руке присоединилась и вторая… Только она устремилась не вниз, а вверх. К груди.
Прикосновение оказалось слишком волнующим, чтобы остаться равнодушной, однако вместо логичного возмущения я почему-то застонала. В ответ на этот стон Ид выпустил мои губы и улыбнулся. Спустя ещё мгновение поцеловал ещё раз, но иначе. Гораздо, гораздо горячей!
Это было так, что я буквально захлебнулась эмоциями. Однако вместо того, чтобы испугаться и призвать нас обоих к порядку, подалась вперёд, плотнее прижимаясь к его телу, и пальцы в распущенные светлые волосы запустила.
Следующий стон принадлежал уже не мне, а Идгарду, и на этом выдержка мужа закончилась. Меня подхватили на руки и подняли, чтобы преодолеть несколько шагов, отделявших от ещё застеленной кровати.
Ид наклонился, мягко уронил на кровать, и я непроизвольно задрожала. Не думала, что он заметит, но…
– Кого боишься? – тихо, с улыбкой спросил. – Меня?
Я кивнула, потом пояснила:
– И тебя, и себя, и вообще всего.
Идгард подарил новую улыбку и выпрямился, чтобы избавиться от халата, а через миг тоже на кровать опустился. В тусклом свете мерцающих на столе свечей его обнаженный торс выглядел так, что дух перехватило. Не думала, что ищейка настолько мощный.
Ещё секунда, и он оказался сверху. Замер, удерживая вес на руках, и смерил настолько пристальным взглядом, что я опять засмущалась. Новый лёгкий поцелуй это смущение почти развеял, но потом рука Идгарда скользнула под мою сорочку, и…
Стало жарко. Жарко, и стыдно, и ужасно приятно.
– Не бойся, – прошептал Ид. – Больно только в первый раз.
Наверное, следовало промолчать, но я чувствовала себя настолько неловко, что слова сами с языка сорвались:
