К четвертому дню на горе не осталось свободного места. Ближе к сумеркам люди стали складывать дрова на пепелище у подножия склона. У каждой семьи был свой костер, но здесь по вечерам разводился один огромный, возле которого собирались все, чтобы узнать, кто приехал за день.
Темнота сгущалась, на горном склоне повсюду распускались огни. Я вдруг вспомнила о символе клана Маккензи – «горящая гора» – и только сейчас поняла, что он обозначает. Не вулкан, нет. Сбор вроде этого: сотни горящих в ночи костров, знаменующие собрание всего клана. А еще я впервые сознала смысл их девиза: «
Вскоре запылала вся гора, и глава каждой семьи поджигал факел и сносил его вниз, чтобы добавить толику пламени к и без того жарко полыхающим дровам. На фоне огромного костра темные силуэты мужчин казались крохотными. Издалека слышались крики: негромкие, но ясные.
– Макнейлы из «Ягодной поляны» здесь!
– Лахланы из Глен-Линна здесь!
Пока Джейми беседовал с Джеральдом Форбсом, о своем прибытии объявили десятки семей. Наконец Джейми поднялся, отдал мне сладко спящего даже в этой суматохе ребенка и подпалил смоляную ветвь.
Вскоре раздался его зычный голос, разнесшийся далеко в осенней ночи:
– Фрейзеры из Риджа здесь!
За этими словами последовал свист и аплодисменты – то подали знак приехавшие с нами арендаторы.
Я тихо сидела, наслаждаясь тяжестью вялого тельца в своих руках. Малыш доверчиво расслабился, приоткрыв красный ротик. Дыхание влажно щекотало мне грудь.
Вскоре вернулся Джейми, весь пропахший дымом и виски. Он обнял меня за плечи, и я благодарно приникла к нему. По ту сторону костра что-то обсуждали Роджер и Брианна, близко склонив друг к другу головы. В свете пламени их лица будто сияли.
– Надеюсь, они не собираются опять сменить ему имя? – пробурчал Джейми.
– Вряд ли, – отозвалась я. – Ты же знаешь, священники не только крестят детей…
– И что?
– А то, что третье сентября уже прошло. – Я запрокинула голову, глядя ему в лицо. – Ты сам велел ей решать.
– Да, помню.
В тусклом свете ущербной луны его лицо стало мягче.
– А что бы выбрала ты? – спросил он вдруг и разжал кулак. На ладони лежало золотое кольцо. – Хочешь получить его обратно?
Я замерла, глядя Джейми в глаза и выискивая в них хоть малейшую тень сомнения. Однако там было одно лишь любопытство.
– Это все в прошлом, – тихо ответила я.
– Да, в прошлом. Я ревнив, отрицать не буду, но мести не ищу. Я могу украсть тебя, моя саксоночка, но никогда не сумею вырвать его из твоего сердца.
Он замолчал, глядя, как пламя играет на золотом ободке.
– Это ведь тоже часть твоей жизни, да? Так ты хочешь получить его обратно?
Я протянула руку, и он нацепил теплый металлический ободок мне на палец.
Джейми произнес что-то на гэльском, но я не разобрала слов.
– Что ты сказал?
– Я сказал
По ту сторону костра сверкнула алая искра. Я повернулась – Роджер как раз подносил к губам руку Брианны, на которой пылал рубиновый перстень ее отца.
– Похоже, она решила, – тихо вынес вердикт Джейми.
Улыбнувшись, Брианна поцеловала Роджера и встала. Она стряхнула с юбок песок, подобрала увесистую ветку и протянула ему.
– Иди, – громко произнесла она, чтобы мы тоже услышали. – И скажи всем, что Маккензи здесь.
Благодарности
Автор признателен:
– моему редактору, Джеки Кантор, которая сказала: «И почему я не удивлена?», когда услышала, что в серии действительно будет очередная книга;
– Сьюзен Швартц и ее верным подчиненным – корректорам, наборщикам и художникам-оформителям, – без которых книга бы не увидела свет; надеюсь, они придут в себя после подобного опыта;
– мужу, Дугу Уоткинсу, который сказал: «Не знаю, как тебе это до сих пор сходит с рук, ты же ничегошеньки не знаешь о мужчинах!»;
