– Здесь все по-другому. – Брианна отбросила за спину рыжие пряди и улыбнулась. – Понимаешь, о чем я? Я проехала через всю Шотландию от Инвернесса до Лаллиброха, по довольно диким местам, но там все не совсем так…
– Верно, – согласился Джейми.
Брианна права: там в каждой вересковой пустоши или в ущелье ощущается чье-то присутствие; в эти же места нога человека словно никогда и не ступала.
– Знаешь, я думаю… – начал было он.
Не стоит, наверное, об этом говорить – Брианна сочтет его глупцом. И все же Джейми продолжил:
– Духи, которые там живут… они очень-очень старые, знают людей уже тысячи лет. Им нет до нас дела. А те, что обитают здесь… – Он похлопал по стволу дерева, возвышавшегося на добрую сотню футов. – Они таких, как мы, прежде не видели.
Брианна кивнула, ничуть не удивившись.
– Они очень любопытные, правда? – Девушка запрокинула голову, вглядываясь в сплетение ветвей. – У тебя бывало такое чувство, что они смотрят в спину?
– Частенько.
Сидя бок о бок на камне, они наблюдали, как солнечный свет разливается по горам, пылая все ярче – словно от малой искры занимается пламя, и туман, мерцая как жемчуг, сгорает в этом огне. Джейми вполголоса заговорил, вознося благодарность здешним духам; даже не зная гэльского, Брианна уловила смысл его слов.
Она вытянула ноги, вдыхая ароматы раннего утра.
– И тебя их соседство не пугало? Ну, когда ты жил в пещере рядом с Брох-Мход?
– Нет. – Солнце грело лицо и грудь, наполняя душу умиротворением. – Ничуть.
– Только представлю, как это было… наверное, ужасно. Жить в холоде, грязи, одному…
– Да, все так, – улыбнулся он краешками губ.
– Иэн… дядя Иэн показывал мне то место.
– Неужели? Ну, летом, когда все зелено, там не так уныло.
– Все равно…
– Нет, страшно не было.
Джейми зажмурился, позволяя солнцу целовать сомкнутые веки.
Сперва он думал, что одиночество его убьет. А потом, когда все-таки выжил, оценил всю прелесть уединения. Даже с закрытыми глазами он видел солнце – огромный красный шар, объятый языками пламени. Может, слепая Иокаста тоже его видит?
Брианна замолчала. Крохотные птахи шуршали в еловых ветвях, охотясь на жуков.
– Роджер… – начала было она, и сердце Джейми пронзила стрела ревности, вызывая неожиданно сильную боль.
Неужели даже сегодня Брианна не будет принадлежать ему одному?.. Джейми открыл глаза и постарался принять заинтересованный вид.
– Я как-то пыталась с ним об этом поговорить. Об одиночестве. А потом решила, что зря. – Девушка вздохнула и нахмурила тонкие брови. – Кажется, он ничего не понял.
Джейми неопределенно хмыкнул.
– Я думала… – Брианна посмотрела на отца и тут же отвела взгляд. – Может, именно поэтому… Ну, вы с мамой…
Кожа у нее была такой тонкой, что видно было, как по жилкам бежит кровь. Брианна выдохнула, упираясь ладонями в камень.
– Она ведь тоже такая. Ей нравится быть одной.
Джейми не понимал, к чему она клонит. Хочет сказать, что за долгие годы в разлуке Клэр многому научилась? Да, верно, она познала вкус одиночества – ледяного, словно родниковая вода, которую не каждому по силам испить; кому-то она дарует свежесть, а кому-то – смерть… Однако Клэр жила с мужем; как же в его обществе она могла постичь суть одиночества?
Брианна, пожалуй, рассказала бы все… Однако он не стал спрашивать; последнее, чего ему сейчас хотелось – это обсуждать Фрэнка Рэндалла.
– Может, и так, – кашлянул Джейми. – Я встречал женщин… да и мужчин порой, которые даже собственных мыслей не могут вынести; таким людям нелегко ужиться с теми, кто их не понимает.
– Да… – задумчиво протянула Брианна. – Пожалуй…
Боль в сердце приутихла. Выходит, она не так уж уверена в этом своем Уэйкфилде? Брианна рассказала им с Клэр обо всем: и о поисках, и о той жуткой заметке, и о путешествии по Шотландии, и о поездке в Лаллиброх – чтоб Лири провалиться! – и о человеке по имени Роджер Уэйкфилд, который последовал за ней. Нет, конечно, кое-какие подробности она утаила, но Джейми и сам не хотел о них слышать. Новости о скорой гибели в огне мало его беспокоили – бог знает, случится ли это вообще, – куда больше его волновало неизбежное расставание с только что обретенной дочерью.
Джейми выпрямился и замер. Как ни старался он вернуть прежний покой, из головы не шли мысли о Рэндалле.
