них стоило покопаться, чтобы пополнить наши запасы.
– Милая, вы с Иэном займетесь бочками? – спросила я Брианну. – А я хочу взглянуть на Лиззи при дневном свете.
Дочь, по-прежнему думая о своем, кивнула и отправилась на помощь Иэну, который грузил в фургон полдюжины бочонков – маленьких, но весьма тяжелых.
Именно талант делать такие бочки позволил Ронни Синклеру получить землю и открыть мастерскую. Хоть он был человеком весьма неприятным, далеко не каждый бондарь умеет обжигать дубовую заготовку так, чтобы придать дереву красивый янтарный цвет вкупе с дымным ароматом, который передавался виски, облагораживая напиток.
– Иди-ка сюда, солнышко. Дай на тебя посмотрю.
Лиззи послушно распахнула глаза, позволяя мне оттянуть веко и изучить склеру. Девочка была до ужаса худой, зато противно-желтый оттенок кожи уже исчез, и глаза стали почти белыми. Я осторожно помассировала ей шею – опухоль с лимфатических узлов еще не спала, но выглядели они гораздо лучше.
– Ты как себя чувствуешь, девочка моя?
Она застенчиво потупилась. После того как Иэн привез ее три недели назад, Лиззи впервые вышла из дома и все еще неуверенно держалась на ногах – точь-в-точь как новорожденный теленок. Однако настой коры хинного дерева сделал свое дело, и за последние дни новых приступов лихорадки не было.
– Миссис Фрейзер… – заговорила она, и я вздрогнула от неожиданности. Стеснительная Лиззи никогда не обращалась ко мне или Джейми напрямую, обычно она передавала свои просьбы через Брианну.
– Да, солнышко?
– Я… я нечаянно услышал, что сказал бондарь – что мистер Фрейзер отдал распоряжение насчет друга мисс Брианны. Я бы хотела…
Девчушка смущенно замолчала, и на прозрачных щеках выступил румянец.
– Что, милая?
– Он не мог бы и о моем отце что-нибудь разузнать? – махом выпалила она, еще сильнее заливаясь краской.
– Ох, Лиззи! Прости! – подошла сзади Брианна и обняла девочку. – Не то чтобы я забыла, просто из головы вылетело. Сейчас пойду и скажу мистеру Синклеру.
Махнув юбками, она исчезла в дверях бондарни.
– О твоем отце? – спросила я. – Вы с ним друг друга потеряли?
Девочка кивнула, кусая губы, чтобы они не дрожали.
– Он заключил рабочий контракт, и я не знаю, куда он отправился. Скорее всего, куда-то в южные колонии…
Что ж, это ограничивает район поисков парой сотен тысяч квадратных миль. Однако попросить Ронни Синклера все равно не мешает. На юге газет мало, новости до сих пор передаются по мастерским и тавернам, или их между плантациями разносят рабы.
Мысль о газетах навеяла одно неприятное воспоминание. Впрочем, до того дня оставалось еще семь лет. К тому же, если наш дом и сгорит 21 января, не факт, что мы будем внутри…
Вернулась Брианна, с пылающим лицом вскочила в фургон и нетерпеливо схватила вожжи. Иэн, заметив, как она кипит от ярости, хмуро взглянул в сторону мастерской.
– В чем дело, кузина? Этот тип позволил себе лишнего?
Он стиснул кулаки, почти такие же огромные, как у Синклера.
– Нет, – коротко бросила она. – Все нормально. Так мы едем?
Иэн подсадил Лиззи, потом предложил руку мне, помогая взобраться к Брианне, которая нервно теребила поводья.
– Присматривай за тем, что справа. Он ленится, если не похлестывать его по крупу. – Иэн сам научил ее управляться с лошадьми и потому весьма гордился успехами ученицы.
Иэн устроился внутри с Лиззи: всю дорогу рассказывал ей сказки, а девочка хихикала в ответ. Иэн, будучи в семье младшим ребенком, теперь видел в Лиззи младшую сестренку – немного надоедливую, но любимую.
Я покосилась через плечо на исчезающую вдали бондарню, потом посмотрела на Брианну.
– Что он сделал? – тихо спросила я.
– Ничего. Я просто пришла не вовремя.
Краска на тонких скулах выступила еще ярче.
– Да чем он, черт возьми, занимался?!
– Рисовал картинку на деревянной доске. – Она закусила изнутри щеку. – Голую женщину.
Это прозвучало так неожиданно, что я расхохоталась.
