– Всенепременно, – заверила я. – А это что такое?
Я обошла стол и заглянула Джейми через плечо – перед ним лежал какой-то чертеж с математическими расчетами на полях.
Джейми выпрямил спину, заметно приободрившись.
– А, да! Это подарок Роджера Брианне на Хогманай.
– Он построит ей дом? Но…
– Не ей. Чишолмам.
Как оказалось, Роджер разыграл махинацию в лучших традициях Джейми, организовав соглашение между Ронни Синклером и Джорджи Чишолмом.
Ронни жил в большой хижине возле бондарни. Согласно договору, он, будучи неженатым, переберется пока в мастерскую. Чишолмы же переедут в его дом, к которому, как только позволит погода, пристроят еще две комнаты по плану на столе Джейми. Миссис Чишолм, в свою очередь, обязывается кормить Ронни и стирать ему одежду. Весной, когда они примутся за строительство собственной фермы, Ронни вернется в свой дом – и новое просторное жилье наверняка привлечет какую-нибудь молодую особу, подыскивающую достойного жениха.
– …Бри с Роджером переедут к себе, Лиззи с отцом освободят хирургический кабинет, и все будут счастливы! – Я радостно обняла Джейми за плечи. – Какой замечательный план! Ты делал чертеж?
– Ага. Джорджи ведь не плотник. Не хотелось бы, чтобы крыша рухнула им на голову.
Джейми обмакнул перо в чернильницу и исправил пару цифр.
– Готово. Роджер думал показать чертеж Брианне, когда они вернутся. Я сказал, что оставлю его здесь.
– Она будет в восторге. – Я прильнула к спинке стула, разминая Джейми плечи. Он подался назад, прижимаясь затылком к моей груди, и закрыл глаза.
– Голова болит? – тихо спросила я, заметив вертикальную складку меж бровей.
– Ага, немного. О да, вот так!..
Я подняла руки, нежно растирая виски.
Дом затих, хотя на кухне еще гудели голоса и по холодному неподвижному воздуху лились звуки скрипки.
– «Девушка с темными волосами», – узнала я мелодию. – Обожаю эту песню.
Я сдернула ленту и распустила его косичку, наслаждаясь тем, как шелковистые пряди скользят по пальцам.
– Странно, что у тебя нет слуха, – заговорила я, разминая больные места возле надбровных дуг. – Обычно способность к математике всегда сочетается с музыкальным даром. Как у Бри, например.
– Раньше был, – рассеянно отозвался Джейми.
– Что был?
– Слух. – Он вздохнул и подался вперед, упираясь локтями в стол, чтобы подставить мне шею. – О господи, да. Вот так! Ох-х!..
Я принялась усердно мять тугие мышцы.
– То есть раньше ты умел петь?
Обладая приятным голосом, Джейми, однако, оказался начисто лишен слуха, и любая песня в его исполнении превращалась в такую какофонию, что младенцы принимались испуганно орать.
– Ну, не то чтобы петь… – Я расслышала в его голосе улыбку. – Но одну песню от другой отличить мог. И сказать, хорош певец или так себе. А теперь для меня это просто шум и вопли.
– Что же случилось?
– А, это было еще до нашей встречи, саксоночка. Незадолго до нее. Помнишь, я воевал во Франции? Мы как раз оттуда возвращались с Дугалом Маккензи и его людьми, когда Мурта нашел меня в горах в одной рубашке…
Он говорил спокойно и непринужденно, но я нащупала под волосами старый шрам. Сейчас тоньше нити, некогда это была восьмидюймовая рана, оставленная топором. Джейми тогда четыре месяца провалялся в горячке и много лет страдал от головных болей.
– Хочешь сказать… ты не слышишь музыку, потому что был ранен?
– Я не слышу музыку, но слышу бой барабанов, – просто ответил Джейми, пожимая плечами. – Слышу ритм, но не саму мелодию.
Я замерла, и он обернулся с улыбкой, пытаясь обратить все в шутку.
– Не переживай, саксоночка. Не велика беда. Я и прежде не умел петь. И в конце концов, Дугал-то меня не убил.
– Дугал?.. Думаешь, это был он?
Меня поразила его уверенность. Да, Джейми считал, что на него напал именно дядя, а потом, застигнутый врасплох своими же людьми, сделал вид, будто нашел раненным. Однако доказательств тому не было.
– Ну да, – удивился Джейми. – Я думал, ты знаешь… А ты не поняла тогда, что он сказал, умирая?
Отчетливо, словно та сцена опять разворачивалась перед глазами, я увидела чердак дома в Каллодене. Повсюду валялись обломки мебели, а на полу у
