Он повернул, выщелкнул рукоять и вытряхнул на ладонь небольшой прут. Я сам сотни, тысячи раз проделывал эту операцию. Прут был длиной сантиметров десять-двенадцать; тяжелый несоизмеримо своим размерам и очень холодный. Всегда очень холодный. Именно из-за его температуры я и думал, что это, может быть, какой-то магический артефакт. На пруте была мелкая нарезка и витиеватая гравировка. Что я, по-вашему, должен был думать? Уж не то, что это ключ, точно.
Блок развернулся ко мне, улыбнулся, став на мгновение прежним Александром, и сказал с сожалением:
– Не так я себе все это представлял. Не так.
И что-то бросил мне под ноги. Я думал, что это ключ, но это был красный кусок мяса с кровью и белыми прожилками.
А Донар Барбаракар лежал на палубе в луже крови.
И у него не было горла. Просто не было.
Вот тогда-то все и началось.
Все заорали и бросились на Александра. Я не могу сказать, как он двигался, потому что глаз просто не успевал этого замечать. Это походило на смерч из плоти, крови и стали. Смерч несся по палубе, сметая все на своем пути, и периодически из него выпадали мертвые люди. Это выглядело захватывающе и нереально. Как сон. Как бред. Как кошмар наяву. Из оцепенения меня вывел нож, полоснувший по веревке, и я сразу бросился к мечу. Мимо пробегал запоздавший к общей раздаче солдат. Я подрубил его ноги и начал озираться в поисках колдунов. От этих тварей можно ожидать всего. Один попался мне на глаза сразу. Но и он меня увидел. Мы немного побегали по палубе, но когда он понял, что я не отстану, то развернулся и выставил вперед ладони. Меч даже не нагревался. Он раскалился докрасна мгновенно. Запахло горелым. От неожиданной боли я разжал пальцы, и клинок выпал на палубу. Тогда я схватил доску, которая чего-то там подпирала, и огрел его по голове. Сильно, наверное, огрел, потому что доска разлетелась в щепки, а голова – в брызги. Меч снова был холодным. Я схватил его и ринулся назад. Успел как раз к тому моменту, как смерч распался. Александр до сих пор был без оружия, но нападать на него уже не спешили. Он пятился вдоль борта, а стена солдат понемногу наступала. Внезапно откуда-то из-под лестницы вынырнул Альфред Квинт и просто всадил в спину Блоку нож. Все произошло так неожиданно, что солдаты просто опешили. Александр с ножом в спине развернулся и схватил Квинта за горло. Но тут солдаты стряхнули оцепенение и налетели на Блока со всех сторон. Все было кончено за несколько секунд. Я успел сделать всего десяток шагов. Тут сверху на солдат спрыгнул Эрлик с мечами в обеих руках, и закипела новая драка. На палубе осталось окровавленное тело Александра и склонившийся над ним Альфред. А на горизонте уже маячил парус. Я размахнулся и швырнул меч в Квинта-старшего. Это был не самый умный поступок в моей жизни. Знаю. Я никогда так не делал. Хуже нет – остаться без оружия в бою. Кроме того, если бы я промахнулся, то меч просто улетел бы в море Рифф, и, может быть, через сотни лет его бы вынесло на какой-нибудь из островов архипелага. Может, и не вынесло бы. Я б все равно ничего об этом не узнал. И еще это был меч моего отца. Отца, которого только что убили. Я швырнул меч, и он пришпилил Квинта к борту, как бабочку.
– Я его достану, – мрачно сказал Карелла.
– Может, Эрлик?
Моя вера в возможности нагуаля была непоколебима. Я свято верил, что даже при смерти Эрлик стоит десятка здоровых Фламмов и сотни Карелла. Оруженосец Виктора закончил бинтовать ногу, безо всякого выражения посмотрел на меня и кивнул головой.
– Нет, – бесстрастно произнес Карелла. – Я – самый целый из вас. И есть у меня… есть, короче один козырь, о котором они не знают.
Он зажал нож зубами и начал разуваться, чтобы лезть на ванты. Мы промолчали. Чего тут говорить? «Осторожнее, Виктор»? А то он без нас не знает. Положение было патовым, но совсем не в нашу пользу. Они не могли достать нас, мы не могли перебить их, а второй корабль был уже совсем близко. Почти наверняка это был тот корабль, о котором говорил покойный Квинт. Даже без бинокля можно было разглядеть снующих по палубе вооруженных людей. То- то ребята обрадуются, когда узнают, что я их главного прихлопнул. Последний колдун покойного Донара полз по вантам наверх. Медленно полз. Боялся. Но когда-нибудь он все-таки доползет. И тогда нам окончательный и бесповоротный конец. Эх, где мой мешок с арбалетом… Ну, или лук хотя бы с парой стрел… Хотя пара стрел торчала у меня в ноге, так что можно и обойтись. Эрлик, если что, поделится. Я обломал древко покороче и поднял голову вверх. Виктор почти добрался. Оставалось проделать самую опасную штуку. Пока Виктор полз наверх, по нему, конечно, стреляли, но он прятался за мачтой, а сейчас будет на виду. Виктор раскинул руки и пошел вперед. Первые пять стрел пролетели в опасной близости, но ни одна его не зацепила. Карелла и не замедлил и не ускорил свой ход. Второй залп. Стрела чиркнула по плечу… Виктор покачнулся, сбился с шага, и еще одна стрела ударила его в бок… Я думал, что он упадет.
Нет. Карелла устоял.
А когда две стрелы из третьего залпа ударили ему в грудь, то упал…
Виктор разбился бы, рухнув на палубу, но он был еще жив и почти сразу вцепился в какой-то канат. Его начало раскачивать, но он держался, даже поймав еще одну стрелу. А следующая стала последней. Он разжал пальцы и упал в воду. Все.
Хотя нет. Не все.
Эрлик, подволакивая раненую ногу, максимально быстро доковылял до борта, обернулся, подмигнул мне, улыбнулся и прыгнул вниз. До корабля можно было уже докинуть камнем. Теперь точно все. Я оперся о меч и начал подниматься.
– Э-ге-гей! На «Окуне»! Концы прими! У нас груз для вас! Твою ж… Чтоб у меня глазки повышибало! Фламм! Это ты?
