– Толстый зад? Кто бы говорил.
Вида зыркнула на нее, и я с безмятежной улыбкой двинулась вперед. Уступая нам путь, женщины недовольно ворчали, но быстро умолкали под воинственным взглядом моей спутницы. Вскоре мы возглавили кривой строй и шагнули на низкую деревянную площадку. Двери раздвинулись. Пухлый слуга оглядел нас и поклонился управителю.
– Они опоздали, – сообщила он. Изнутри донесся мужской гогот, и слуга мотнул в ту сторону головой: – Все уже пьяны в стельку.
Женщины опять зашептались, напряжение возросло.
– Тогда поторопись, – сказал управитель.
Слуга засопел и, вновь поклонившись, повел нас в элегантно отделанную переднюю. Звук наших шагов приглушала красивая соломенная циновка. Я узнала планировку – покои в точности повторяли Пионовые, включая гостиную для официальных встреч и личные комнаты в задней части. Судя по гулу голосов и всплескам смеха, мужчины ждали в гостиной.
Слуга постучал в дверь, и разговоры стихли. Во рту пересохло, и из чувств остался только страх. Вида прижала ладонь к груди.
– Вида, – прошептала я.
В ее глазах отражался мой собственный ужас.
– Войдите, – откликнулся мужской голос.
Слуга отодвинул дверь, его пухлое тело сложилось пополам в низком поклоне.
От открывшейся картины в ушах зашумела кровь. Мужчины в темно-синих туниках кавалеристов развалились вокруг низкого стола; его отполированная до блеска поверхность была заставлена длинношеими графинами и тарелками с едой. Все лица обратились к нам, некоторые были оценивающими, другие плотоядными. И одно удивленным – наверняка верховный лорд Хайо. Ноздри затопил невыносимый запах мужского пота и жареного мяса.
Выдавив улыбку, я поклонилась и завела женщин в комнату. Но поднять глаза на мужчин не посмела. Казалось, они увидят мой страх, будто он черной меткой высечен на лбу. Я опустилась на колени, положила лютню перед собой и пригнулась к полу. Остальные женщины последовали за мной. От циновки несло пролитым рисовым вином, и к горлу подкатила тошнота. Я стиснула челюсти, пытаясь сдержаться. Пион никогда не поддастся нервам и не извергнет рвотные массы на ноги клиентов.
– Поднимись.
Я выпрямила спину и встретила хмурый взгляд верховного лорда Хайо. В его чертах отражались лица двух его старших единокровных братьев. Лоб, как у старого императора, а глаза холодные, как у Сетона, но более близко посаженные. Рот Хайо, однако, был его собственным – маленьким, тонкогубым и в данный момент недовольно поджатым.
– Кто ты? – спросил он.
Секунду в голове металась безумная мысль:
– Я Пион Удачи. – От облегчения я даже искренне улыбнулась. И снова поклонилась.
– Что ж, я не заказывал такую… Это какая-то уловка, чтоб выманить деньжат?
Слава богам, Момо оказалась права: Хайо настоящий скряга.
– Похоже, произошло недоразумение, мой лорд. – Я кивнула на Виду, склонившуюся рядом. – Нас с сестрой прислали в дар вашему брату, его императорскому величеству. Жест доброй воли от домов Цветочного мира.
Я ощутила тревогу женщин за моей спиной. Мягкую вибрацию их страха.
Хайо крякнул:
– Дар, говоришь?
– И как мы сами не додумались до такого дара? – протянул краснолицый мужчина и чокнулся кубком с соседом. – Может, заслужили бы чуток благосклонности его величества, генерал. А то вечно получаем худших людей и негодное оружие.
Хайо посмотрел на своих офицеров:
– Это точно. – Затем он вытер нос толстым пальцем и оглядел меня с ног до головы. – Я мог бы счастливить брата от своего имени. Ему не обязательно знать, что это дар пришел от Мира цветов.
Мужчины разразились хохотом, я напряглась, а Вида резко втянула воздух.
Я сложила ладони вместе:
– Мой лорд…
– А ты, – Хайо ткнул в меня пальцем, – молчи о том, кто тебя прислал. Или я отыщу тебя и порежу твое милое личико так, что уже никто не взглянет. Поняла?
Я склонила голову.
– Мы могли бы оставить себе Сафлор, – заметил краснолицый, косясь на Виду. – Его величеству хватит и Пиона.
