Дела отняла мою руку от скрюченного тела, и мы обе уставились на глубокий порез от локтя до запястья, из которого тут же полилась свежая кровь.
– Видала я и похуже, – сказала Дела с успокаивающей улыбкой, но я видела тревогу в ее глазах. – Ты точно не можешь себя исцелить?
– Это призовет драконов. Как в рыбацком поселке. – Я судорожно втянула воздух. – Когда вылечу Идо, сила должна исцелить и меня.
По крайней мере, я на это надеялась.
Дела быстро оторвала от своей туники две полоски ткани. Одну сложила и прижала к ране, а второй ловко обмотала руку сверху и туго завязала, вызывая новую волну боли.
– Зажми покрепче, – попросила она.
Неподалеку молодой евнух вжался в храмовую стену. Вида удерживала лезвие ножа у его горла. У их ног лежало обмякшее тело солдата. Дела быстро проверила коридор с обеих сторон.
– Никого, – прошептала она и склонилась над стражником.
– Мертв? – спросила я, хотя уже знала ответ по запаху его испражнений.
– Да. – Дела подошла ко второму евнуху. – Этот тоже.
Затем за руки оттащила его глубже в тень и подкатила поближе к стене из красного кирпича.
– Нужно выбираться, – сказала она. – Этот коридор слишком часто используется.
Болезненный гул в голове и мысли о смерти мешали сосредоточиться, но я попыталась. Нам нужно было попасть в Павильон осенней мудрости, в состав которого входили и темницы. Я зажмурилась и вновь представила планировку дворца. Самый короткий путь – через императорские покои. Но он также и самый освещенный и хорошо охраняемый. Моя внутренняя карта, однако, показывала и иную возможность. Черная тропа тянулась вдоль всей дворцовой стены – скрытый путь для слуг, чтобы они всюду поспевали, но не мозолили глаза. И его никогда не охраняли.
– Черная тропа безопасна, – сказала я. – По ней мы можем миновать императорские покои. Или обойдем Западный храм спереди и проскользнем мимо кухни.
– И там и там стоят солдаты, – покачала головой Дела.
– Покои, – вдруг прошептал юный евнух.
Вида плотнее прижала нож к его горлу:
– Заткнись!
Но Дела шагнула ближе:
– Почему ты так сказал?
Евнух поднял голову:
– В императорских покоях женщины для утех бывают постоянно. А на кухне – никогда.
– Зачем тебе это?
– Я уже мертв. – Евнух посмотрел на нож. – Если не вы меня убьете, то его величество, и отнюдь не так быстро. – Черты его нежного лица заострились. – Если все равно умирать, то хоть кого-то уберегу от извращенных забав Сетона, лишу его двух новых жертв.
– Он прав, – согласилась Дела. – Императорские покои ближе, и там у нас больше шансов обмануть стражников.
– Возьмите меня с собой, – выпалил евнух. – Так будет достоверней.
– Ты просто позовешь на помощь, – наклонилась к нему Вида.
– Нет, нет… пожалуйста! Возьмите меня с собой. Я не могу здесь больше оставаться.
Дела окинула евнуха пристальным взглядом:
– Хорошо, пойдешь с нами. – Она взмахом руки оборвала протесты Виды. – Но ты сам сказал… Сетон убьет тебя, это так же неизбежно, как мой следующий вдох. Мы – твой лучший шанс на выживание, так что делай, как велят.
– И этот нож будет беспрестанно направлен тебе в спину, – добавила Вида.
Я вспомнила сочувствие, промелькнувшее на лице юноши, когда он вел меня к своему хозяину, и вдруг осознала жуткую правду.
Сетон не ограничивался женщинами для утех.
– Ты не сдашь нас, – сказала я евнуху. – Ни за что.
По глазам он понял, что я все знаю.
– Ни за что.
Вида недоверчиво фыркнула. Я наконец с трудом поднялась и прислонилась к стене:
– Где Рико и Юсо?
Дела, снимавшая шлем с мертвого стражника, мрачно на меня взглянула:
– Два солдата присоединились к их игре в кости. – Она развязала кожаный нагрудник. – Если сумеют от них избавиться, то место встречи им
