– Тепло, – улыбнулась Оля. – Не надо, не терзайся сомнениями – скоро всё выяснится. Папины коллеги обязательно нас навестят и обо всём расскажут.
– Тебе расскажут, – поправил я.
Оля собрала посуду со стола и занялась её мытьём. Знаю – это не признак гнева, а способ взять паузу, чтобы подумать.
Потом мы гуляли, а у нас на каждом шагу проверяли документы. Вчера хоть бы один патруль остановил, а сегодня словно с цепи сорвались – и военные, и милицейские. Это, наверное, потому, что два сержанта, идущих энергичным шагом под тяжестью вещмешков – картина естественная. А они же, но под ручку – непорядок. Тогда мы пошли в ногу, и всё сразу стало на свои места, словно строевой шаг превращает людей в невидимок.
Вообще-то обстановка на улицах несколько тревожная. Эти аэростаты, висящие над городом, окна с полосками бумаги накрест – я такое раньше только в кино видел. И люди на улицах выглядят далеко не безоблачно. В обликах прохожих присутствует какая-то встревоженность. Их легко понять – на дворе уже октябрь. Прохладно – люди надели пальто и шинели. Буквально через неделю в Москве возникнет паника, вслед за чем будет объявлено осадное положение. Да, немцы уже рвутся к столице.
Увы, я не знаток истории этого периода. Впрочем, и любого другого тоже, но грядущие вскоре события были обрисованы в каком-то интересном фильме – запомнились.
– А я думала, что вы вечером к нам зайдёте, – улыбнулась Ольга незнакомцу в штатском, прохаживающемуся у ворот во двор.
– Я и зашёл, – открыто и доброжелательно улыбнулся в ответ мужчина.
– Просто дома нет никто, – в тон этим улыбкам пошутил я. Мрачноватость здешней нынешней атмосферы меня несколько утомила – хотелось хотя бы мимолётного просвета в царящем вокруг унынии.
Поднялись в квартиру, поставили чайник. Гость принёс баранок, а кусковой сахар из пайков у нас имелся.
– Рад знакомству, Иван Александрович. Меня зовут Виктором Сергеевичем. С вашей невестой мы водим знакомство года четыре, ещё с Испании, – мужчина выглядел уверенно и дружелюбно.
– Дядь Вить! Сначала я спрошу. А то вы потом так в него вцепитесь, что словечка не вставишь. Что тогда, в июле, здесь произошло?
– Бандиты, – развёл руками гость. – Пришли, чтобы ограбить квартиру, и нарвались на отпор. Твои родители встретили их неприветливо. Двоих застрелили и ранили одного. Четвёртый сбежал. Дежурный, которому сразу позвонили, немедленно выслал за ними машину с нарядом.
– Воронка? – догадался я.
Рассказчик кивнул:
– Потом приехала милиция, собралась толпа, и всё запуталось – видимо, ты не стала задерживаться среди зевак, а сделала ноги?
На этот раз кивнула Ольга.
– Если бы не твоя предусмотрительность – вряд ли удалось бы тебя отыскать. А тут ещё сразу требование, что поедешь только с женихом. Ладно хоть это делу на пользу – не придётся отряжать сотрудника для сопровождения.
Понятно, что в этой беседе куча недоговорок, учитывающих осведомлённость беседующих об обсуждаемых вопросах, но услышанного достаточно, чтобы понять – Ольга не вчера приняла решение заполучить меня в качестве жениха. И нас с ней ждёт дальняя дорога и большие хлопоты.
– Итак, Иван Александрович, хотелось бы получить ответы на несколько вопросов, – Виктор Сергеевич повернулся ко мне, а Ольга за его спиной сделала страдальческие глаза, после чего, поставив чайник на примус, вернулась за стол. – Надеюсь на искренние ответы.
– Если вы настаиваете, – пожал я плечами.
– На основании каких данных вы сделали вывод о предстоящем серьёзном сражении под Смоленском?
– Так всё же понятно. Водный рубеж, крупный город, а драпали до него достаточно долго, чтобы собрать хоть какие-то силы для отпора.
– Драпали, говорите? – мой собеседник нахмурился. – Да, к сожалению, это словечко уже вошло в обиход.
– Споём ещё с припевом: «Вас ист дас, вас ист дас, немцы драпали от нас», – поспешил я его успокоить.
– Уверен?
– Гитлер ещё не понял, во что вляпался, – улыбнулся я.
– Наговорили про вас всяких небылиц, что вроде как сомнений не знаете. Должен же я понять, откуда такая убеждённость?
– Вань! Давай его трофейным шоколадом угостим, – вдруг поспешила сменить тему Оля. – Он мне в Кордове такого вкусного мороженого купил! С клубничным вареньем в металлической вазочке. Честное пионерское, не вру.
– Мороженого? – поторопился я помочь подруге перевести стрелки и сделал мечтательный вид. – А ты ещё не весь шоколад слопала?
– Весь. Но у тебя полплитки осталось в правом кармане.
Пока я доставал лакомство и разламывал остатки былой роскоши на кусочки, Виктор Сергеевич с любопытством переводил взгляд с меня на подругу и обратно.
– Почему Ленинград? – спросил он немного погодя – так и не притронулся к шоколаду.
– Там куча оборонных заводов. Без них нам не выстоять, поэтому они хотели, а мы не отдали.
