стенку горох. Ни в Ресифи желающих лететь нет, ни в Ла-Пас, ни в Лиму. Даже снижение цен на билеты не помогает. Весь навар с полётов на Рио, с той самой трассы, которую ты наладил.
– Хоть Ла-Пас, хоть Лима богатым да оборотистым дельцам не слишком интересны. Тем более что лететь туда нужно на высотах больше трёх тысяч метров – или в горы, или через горы. Для этого нужны самолёты с герметичной кабиной, чтобы пассажиров не уморить недостатком кислорода. К тому же на этих высотах уже начинается обледенение – тоже мало приятного, потому что машина тяжелеет и требует повышения мощности двигателя. Герметичные кабины сейчас только у военных в ходу – они требуют совсем другого обслуживания, потому что в них надо не только поддерживать давление, но и состав атмосферы соблюдать правильный. Этот технический уровень нам не по карману. Я же не просто так проложил маршруты на малых высотах – два километра или около того. Чуть подкинуть дровец в печку, что отапливает салон – и дело в шляпе.
А Ресифи интересен только как заправочный пункт и место для прогулки пассажиров. Состоятельных людей до самого Нью-Йорка мало что заинтересует. Поэтому, если линия Рио-де-Жанейро – Ресифи – Парамарибо – Санто-Доминго – Нью-Йорк не заработает сразу на всю длину – хорошей выручки не будет. То есть в разных пунктах один-два пассажира сойдут или сядут, но прибыли нам принесут немного. Другое дело, если у нас полный салон бизнесменов.
– Около пятидесяти лётных часов, если от Монтевидео или Буэнос-Айреса, – подсчитал дедушка.
– И пять хорошо отдохнувших экипажей, плюс по паре техников для заправки и осмотра машин в каждом пункте, – кивнул я.
Поскольку «обслуживание» секретной базы подводных лодок нашего участия больше не требовало, мы с Олей переключились на дела семейные. А к работам в Нуэва-Пальмира подключили щедрого на динамит рыбака Аугусто. Тут ведь какая закавыка – жители Уругвая, в убедительном большинстве, считают себя последовательными противниками Гитлера. И началось всё с утопления около Монтевидео немецкого рейдера – линкора «Адмирал Шпее». Этот линкор, на самом деле, оказался карманным, а так вообще-то – крейсер. Но очень сильный и бронированный. И с большой дальностью хода. Его в декабре тридцать девятого крепко потрепали англичане как раз у Ла-Платы. И он поскорее спрятался в Монтевидео. Но уругвайские власти его оттуда попросили – то есть хоть и не воевали с Германией, но, кроме гарантированного международным правом срока, в своём порту привечать отказались.
Отсюда и такие настроения среди мирных жителей, что все мы против Гитлера. А сам Аугусто и супруга его Долорес людьми оказались неболтливыми, причём за весьма умеренное вознаграждение. И что ещё требуется от человека, зарабатывающего на жизнь честным трудом?
Короче, наше скромное рыболовное дело мы на него переписали, оставив себе по полпроцента от выручки – продал товару на песо – один центаво переведи на семейный счёт Кутеповых. Это не от жадности, а просто чтобы не расслаблялся. Ну и работники сразу вполне определённые – дядя Паша и Крис с Дэном. Они в этом неплохо налаженном деле фишку секут.
Словом, мы мигом переключились на проблемы авиакомпании Куберейра, переехали в домик неподалеку от аэропорта и принялись изучать обстановку не поверхностным взглядом, а вдумчиво. И сразу отыскали собственную погрешность. Не нашу с Олей, а конкретно мою. Выяснилось, что Рио-де-Жанейро не такой уж главный деловой центр Бразилии, потому что в нескольких сотнях километрах от него расположен куда более многолюдный и оживлённый Сан- Паулу. Вот до него наша авиакомпания и организовала регулярные рейсы от Монтевидео и Буэнос-Айреса. Выручка удвоилась в одно действие, поскольку и самолёт имелся, и подготовленные экипажи, да и опытных техников удалось найти на месте.
Да, Пётр Алексеевич, дядька, конечно, хваткий, но в тонкостях, связанных с техникой, чересчур консервативен и излишне доверчив к мнению тех, кого считает признанными специалистами – слаба в нём авантюрная жилка. То есть мой замысел с использованием в дальних перелётах машин с самыми слабыми моторами не поддержал, наслушавшись авторитетных авиаторов – на всех трёх «Лоудстарах» компании поставили двигатели мощностью по восемьсот пятьдесят лошадок с какими-то новомодными винтами, у которых широкие лопасти. Я не настолько разбираюсь в подобных тонкостях, однако сделали это, как мне объяснили, для повышения экономичности при полётах с малыми скоростями.
Придумка это сделана вовсе не для Куберейры, а для увеличения длительности патрулирования военных вариантов этих птичек – «Вентур», но сработало и в нашем случае. То есть при скорости в триста тридцать километров в час на одной заправке машина с полной загрузкой может преодолеть три с половиной тысячи километров. На мои задумки годится. К тому же есть свободная машина для осуществления полётов до Нью-Йорка, потому что на регулярных рейсах заняты всего две из имеющихся трёх.
Дальше была скрупулёзная подготовка к сверхдальнему перелёту нашего старого доброго «Лоудстара», только что вернувшегося с завода в Аргентине, где на нем поменяли выработавшие ресурс авиадвигатели. Ума не приложу, откуда в прессу просочилась информация, но за билетами на этот рейс образовалась длинная очередь желающих поскорее долететь до Штатов. То есть сгонять порожняком не получилось. Мы даже рыпнуться не могли – такое образовалось давление общественного мнения, что просто ужас. А ведь у нас и экипажи на всю дорогу не готовы, да и ни в Парамарибо, ни в Санто- Доминго никакой инфраструктуры пока нет. Ну, связались по телеграфу – договорились о приёме и заправке – и всё.
Одним словом, вылетели мы в два пилота и две стюардессы с обычными пятнадцатью пассажирами на борту и преодолели всю дистанцию за тридцать три лётных часа с четырьмя двухчасовыми посадками для заправки и техобслуживания. Мы с Олей (хвала нашей подмосковной подготовке и буэнос- айресскому чтению) успешно сработали за техников, лишь изредка справляясь с инструкциями. Консуэлле – второй стюардессе – пришлось туго. Она выгуливала пассажиров, пока командир экипажа (он же первый пилот) утрясал местные формальности и договаривался о разного рода услугах с деловыми
