– Сделаю. Только учти, один пистоль и полсотни патронов еще поднесу, а далее покупать будешь.
– Дорогие?
– Да уж не дешевые. Один порох чего стоит, а там еще и гремучая ртуть. Разориться можно.
– Ясно. Хм. Но с другой стороны, патроны-то эти не портятся, а пистоль только на самый крайний случай.
– Договорились. Но сейчас обходись клинком и руками. Шуметь нам никак нельзя. Больно стрельцы в Москве шустрые. Чуть шумнул, так сразу же набегают, как кабаны на случку.
– Ну так с них три шкуры дерут, вот и бегают. Пошли, что ли?
– Пошли.
Если во дворе было просто морозно и лишь легонько мело, то за воротами уже вовсю куражилась метель. Вот ведь! Всего-то пару часов назад было вполне терпимо, а теперь впору пожалеть, что на тебе кафтан стрелецкий, пусть и подбитый мехом, а не глухой тулуп с высоким воротником. Впрочем, по сегодняшним делам лучше уж померзнуть, чем быть в тепле и неповоротливым, как черепаха.
Хотя у стен домов ветер был тише, шли, придерживаясь середины улицы. Так оно куда сподручнее. Не то решат субчики приголубить клиентов, не дожидаясь, пока те доберутся до рва. Мало ли. Вокруг-то все белым-бело, но темных мест в подворотнях хватает. Да и на улицах в такую погоду ни души. Брр! И неудивительно. Холод собачий.
Немцы обнаружились именно там, где им и следовало быть. Во рву. Вот только напасть на стрельцов они были не в состоянии. Двое здоровяков – по причине безвременной кончины ввиду образовавшихся у них на теле пары-тройки лишних дырок. Рядом с третьим, связанным по рукам и ногам, притоптывал замерший Кузьма.
– Ну слава тебе господи! – едва стрельцы спустились со стены, обрадовался мужичок. – Совесть-то поимел бы, Иван Архипович. Я ить, чай, не в полушубке, а в кафтане латаном.
– Чего жалишься? Захотел бы, так давно уж обрядился бы в пристойное.
– Пристойное мне для работы помеха, – вразрез логике возразил Овечкин.
– Кузьма, ты зубы-то не заговаривай, – осматривая побитых и пленного, возмущенно произнес Фрол. – Это что ты тут такое учудил?
– Так то Бориска и Емеля, – пожав плечами, начал отнекиваться бывший нищий. – Проводили меня чин чином, помелькали, значит, чтобы немчура их приметила и меня живота не лишила. Опосля мы втроем и ушли. Да только парни репы свои почесали и решили, значит, пользу свою тебе, Иван Архипович, выказать. Взяли меня в оборот и уволокли прямиком сюда. Тех двоих порешили, этого повязали, а меня поставили его стеречь да тебя дожидаться.
– А сами?
– Сами с глаз долой подались. Раз уж их в дело брать не хотели. Мол, нужны будут, нору их я знаю.
– Интересные ребятки эти твои обломы, – надвинув шапку на глаза и почесав в затылке, выдал Фрол.
Впрочем, практически сразу же вернул головной убор на место. Холодно же, йолки!
– Я гляжу, они трофеи с них не взяли? – это Иван опять к Кузьме, обратив внимание на собранное в кучку имущество немцев.
– Сказали, что теперь они на службе, и ты сам определишь, что им положено, а что нет, – пояснил Овечкин.
– Ясно. Тогда так. Деньги при них были?
– Всего десять рублей, – кивнул Кузьма.
– Передашь Борису и Емеле. Все остальное… Ну, не знаю, утопи, что ли. Чтобы за ограбление приняли.
– Да чего мудрить-то, Иван Архипович. Оставить их как есть, к утру они тут уже нагишом валяться будут. А то еще и бродячие псы покуражатся.
– Хм. И то правда. Ладно. Тогда свободен. Фрол, берем этого и потащили. Нам бы с ним поговорить по душам.
– Догадался уж, – взваливая связанного себе на плечо, ответил казак. – Устану, подменишь. Куда пойдем-то?
– Давай окраиной, за околицу и в лес. Чувствую, тихо не получится.
– Это точно. Нутром чую, тот еще упрямец. Ну да и не таким языки развязывали.
Глава 8
Падение башен-близнецов
Ну наконец-то! Иван легко соскочил на берег Дона, сделал несколько приседаний и с наслаждением потянулся. Долгий переход остался позади, что не могло не радовать. И что с того, что они весь путь от самого Воронежа проделали по Дону? Легко все одно не было. Пусть по реке и получилось куда как споро.
Впрочем, река – это вовсе не панацея. Оно, конечно, проще и быстрее, но основные части еще долго будут топтать дорогу сапогами да копытами, неизменно взбивая пыль. Несмотря на скорый марш, армия сейчас едва преодолела половину пути. Тогда как измайловцы уже прибыли на место.
Николай не стал горячиться и ломать все под себя, отринув детские бредни, сквозившие в его голове. Тому в немалой степени способствовали первый русский граф и великая княгиня де Вержи. Вот так. Вроде и супруги, а титулы у них разные. Правда, дети Ирины, случись у них общее потомство, пойдут уже по графской линии.
