Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть третья

– Пе-ре-дисол-цировался, – с удовольствием объяснил капрал, – по стар-те-гической надобности. Глянуть?

– Вместе глянем, – драгоценную трубу Арно убрал в футляр с достойной Райнштайнера аккуратностью. – Выглядит вроде мирно.

– Никаких подвохов, – подтвердил разведчик. – Вона, ребятня крепостицу к Излому ладит.

– Их и спросим…

Катавшие здоровенные снежные шары мальчишки наперебой объяснили, что старый маршал увел своих пять дней назад. Хворых оставил и увел. Где оставил? Кого в усадьбе, а кто покрепче, тот в лагере. Там еще и обозники торчат, опоздали которые… Вот злились-то, умора!

В лагере болталось до полусотни человек: припозднившиеся обозники, больные, дюжина раненых и пара лекарских помощников. Эти знали, что маршал отправился на поиски дриксов. С неделю назад патрулировавшие дороги драгуны вернулись с потерями, а заодно и пленных приволокли. Что из гадов вытрясли, коновалам, ясное дело, не доложили, однако корпус, оставив слабых и недужных, ушел по северной дороге. Точнее разве что в усадьбе скажут.

– Будем надеяться, – буркнул Арно, – хозяин хоть что-то знает!

– А хоть бы и не знал, – разведчик широко улыбнулся, – корпус, чай, не заяц белооблинялый мелкий, сыщется!

3

«… сим, – в который раз перечитывал Капрас, – предписывается до одиннадцатого дня Весенних Скал, когда корпусу надлежит выступить…»

Чем Молниеразящему сервиллионику приглянулся именно этот день, было не понять, но в целом срок выглядел привлекательно. За зиму можно прижать мародеров, более или менее вправить мозги Лидасу и довести до блеска маневренную артиллерию. Да и с родами Гирени складывалось удачно. Вернее, сложилось бы, не требуй Паона «предпринять решительные и незамедлительные действия по отношению к пособникам совершившего акт вопиющего святотатства еретика Бааты, захватившего власть в землях, сопредельных осиянной светом Четырежды Божественного Сервиллия Гайифской империи…»

В столице рвались карать, а приютивший кагетку Турагис, как на грех, заелся с Лидасом, при котором болтался свихнувшийся на почитании императора Анастас. Верноподданная рыбина сожрет любого, от нее одна защита – тайна, но тайна и Турагис?! Остается позволить старику считать, что маршал Карло готов к разрыву с императором и ждет лишь благоприятного момента. Такой довод вынудит стратега сдержаться, только бумаге подобное не доверишь, нужен разговор, причем немедленный. Нужно ехать! Капрас сосредоточился и минут за десять сотворил хитрое письмо с благодарностью за неоценимую помощь при лошадином ремонте и желанием высказать оную благодарность лично. К счастью, грядут праздники, что позволит командующему «ненадолго покинуть расположение корпуса».

То, что он играет сам с собой в поддавки, маршал понимал даже без ухмылочек выставленного к легату «для согласования совместных действий» Агаса. Отослав Гирени, Карло почувствовал себя одиноко до одури. Дела? спасали лишь до известного предела, а в багаже копилась милая ерунда, купленная по случаю и ждущая восторженных писков. С презентом для стратега было сложнее: лучшим подарком старику стала бы жеребая красотка из Белой Усадьбы, но поди скрой такое от сервиллионика! Своих гривастых Турагис не прячет, да и доброжелатели сыщутся, куда ж без них…

Объявившуюся в Мирикии «сестру» казара прибожественный почти наверняка стерпит, отданную вредному стратегу кобылу – вряд ли. Дурацкая ссора раздражала тем сильней, чем больше Карло узнавал обоих недругов. Оставалось надеяться, что Агас потихоньку развернет приятеля от Речной Усадьбы к настоящим разбойникам. Капрас очень рассчитывал, что совместная охота за живодерами положит конец недоразумениям, но брыкливых мулов прежде следовало запрячь. О том, как это устроить, маршал и размышлял, пока отец Ипполит не обрадовал новостью о епископе.

– Завтра его преосвященство намерен быть в Тригаликах, – пояснил клирик. – Он проведет три дня в известной вам резиденции Знания и очень бы желал вас увидеть.

– Я буду! – Карло давно не был столь близок к тому, чтоб возблагодарить Создателя. – Вы, надеюсь, со мной?

– Почитаю своим долгом.

– У меня будет к его преосвященству, м-м-м, просьба… – Маршал протянул священнику паонскую радость. – Я бы хотел, чтобы Гирени… перешла под покровительство епископа Мирикии. Брат Пьетро считает, что ей нужна помощь лекаря.

– Брата Левкания, – подсказал клирик, углубляясь в грозящую молниями бумагу.

Вся отпущенная святому отцу склочность уходила на императорскую богоизбранность. К обычным грешникам клирик был более чем снисходителен, а Гирени называл не иначе как «дитя», самому же лезть к епископу Капрасу не хотелось. Маршал не собирался отрекаться от «потомка», но с клириком лучше говорить клирику. Здешний преосвященный как будто терпимей кипарского и не болтлив, он поймет, особенно если ему должным образом объяснить. С Турагисом придется сложнее – обиженный на предательницу-дочь стратег к кагетке явно привязался. Отпускать малышку старик не захочет, а приказ Молниеразящего его лишь распалит. Придется бить на узкие бедра, благо Турагис знает, что нужный врач подчиняется епископу. Увезти Гирени якобы на неделю или две, потом посетовать на задержку и втянуть стратега в войну с мародерами. Когда старый вояка займется делом, ему станет не до возвращения гостьи…

– Я прочел, – возвестил позабытый собеседник. – Обуянный гордыней нечестивец возвел в обычай срывать злобу на оказавшихся в его власти. Весть из обители Гидеона Горного об отторжении Кагетой самозваного Эсперадора пришла больше недели назад. Моя вина, что, боясь тронуть запретное, я не