настоял…
Не боднуть лишний раз Сервиллия клирик был не в состоянии, однако успокоившийся Карло почти не слушал, с трудом гася улыбку. В том, что отец Ипполит постится, маршал не сомневался, но цветом лица слуга Создателев посрамил бы самого здорового из молочников. Видимо, это было наградой за праведную жизнь, наградой же самого Карло стала Гирени, понять бы еще, за какие заслуги. Подлостей за собой маршал не помнил, хоть и благими деяниями похвастаться не мог. Жил, воевал, если забыть про Фельп, сносно. Перевязь заслужил честно, лошадей своей физиономией не пугал и вполне мог рассчитывать на руку состоятельной вдовы или провинциальной девицы из приличной семьи; только одно дело ходить в достойных женихах и совсем другое – оказаться любимым. Это удивляло, смешило, порой раздражало и незаметно становилось необходимым. Или уже стало?
– Я готов признать дитя своей прихожанкой, – священник возвысил голос, – чудом спасшейся от разбойников и слегка повредившейся рассудком. Разумеется, епископ будет знать о моей лжи, но тайна исповеди нерушима.
– Вы, – едва не задохнулся Карло, – вы предлагаете… выдать Гирени за ту… За…
– За одну из несчастных дочерей арендатора мельницы.
– Нет! – отрезал Капрас и понял, что должен объясниться. – Вы назовете это суеверием, но я не могу… Не могу звать ее именем замученной этим ублюдком…
– Военные в самом деле суеверны, – отец Ипполит вздохнул и тут же улыбнулся. – Не бойтесь,
– На Излом. Сперва нужно выцарапать у легата Пьетро, Турагис ему доверяет.
– Брат Пьетро достоин полного доверия, – рассеянно подтвердил клирик. – Здравствуй, сын мой.
– Добрый день, – вошедший Пагос потихоньку начинал улыбаться, правда, пока лишь своему духовному отцу. – Господин Фурис напоминает, что вечером…
– Придется господину Фурису обойтись без меня, мы едем в Тригалики. – Карло неожиданно подмигнул парню, без которого теперь не обходилась ни одна вылазка. Вернее, она не обходилась без пса – Калгану наслушавшийся кагетов Фурис доверял безоговорочно.
– Если доводить исполнительность до абсурда, – заметил, проводив Пагоса взглядом, отец Ипполит, – властям надлежит истребить всех кагетских овчарок. Как возможных пособников казара.
– С Анастаса станется, – согласился Капрас, – только собаки не кагетские, а саймурские. Саймуры же вымерли и больше ничьего величия не оскорбят, а вот куда пса в самом деле брать нельзя, так это к Турагису.
Клирик удивленно поднял брови, и маршал коротко объяснил:
– Собачьи драки.
Больше всего это напоминало белобрысую ушастую овцу с пятачком, но было свиньей. И законной гордостью семейства Варнике, о чем поведала хозяйка усадьбы, решительная курносая дама средних лет.
– Места хватит всем, – с ходу объявила она, отпихивая лезущую на высокое крыльцо гордость, – и кавалеристам, и лошадям! Да чтоб мы отпустили таких замечательных гостей в какие-то палатки? Ни за что! Эдита, пошла вон! Им нужно гулять, а эта у нас – лучшая, мне нравится на нее смотреть… В детстве я очень хотела то, чего больше нет ни у кого, а вы?
– Я хотел дышать под водой, – признался отправившийся в усадьбу вместе с Арно Валентин, – мне казалось неправильным, что я этого не умею. О том, что этого не умеет никто, я не думал.
– А я хотел быть унаром, – припомнил Арно, – как братья. И еще дриксенские пистолеты с золотой насечкой. Мне объясняли, что они дурно бьют, только меня это не заботило, ведь они блестят, а вороненые морисские – нет.
– Позор мне, – расхохоталась госпожа Варнике, – по сравнению с вами я была такой завистливой жабкой, зато теперь я хорошая! Муж скоро будет. Эдита, отцепись… Если мы будем торчать здесь, она начнет о вас чесаться. Вам это понравится?
– Не могу утверждать определенно, – выкрутился Спрут. – Госпожа Варнике, я бы хотел побеседовать сперва с гостящим у вас раненым офицером, а затем с вашим супругом.
– Болтать вы будете со мной, – отрезала дама, непонятно почему напомнив виконту мать. – С обоюдной пользой. Вам ведь уже растрепали, что маршал квартировал у нас?
– Само собой, сударыня.
– Муж был рад предоставить своему бывшему начальнику всю возможную помощь. В той самой заварухе с Хайнрихом, где Алва выручил старину Варзова, Конрад получил по башке, но на мне он женился раньше, так что это не помрачение. Ну вот!.. Эдита!!!
– Теперь я могу ответить на ваш вопрос. – Валентин слегка выставил вперед ногу, как во время фехтования. – Мне нравится, когда об меня чешется свинья. Необычная порода и необычное для животного имя.
– И вовсе ничего такого, – госпожа Варнике звонко рассмеялась, – главная Эдита здесь я. Мне нравится мое имя, а мужу нравлюсь я. Если б не
