изъявившего полную готовность помочь епископа.
Как среди нескольких сотен вооруженных и натасканных на армейский манер лбов выискивать убийц, маршал не представлял. Калган учует разве что орудовавших в Белой Усадьбе, да и то не всех. Допрашивать с пристрастием? Армия такого не любит, поймаешь одного мерзавца, уйдет дюжина приличных. К радости морисков, Анастаса и мародеров. Маршал угрюмо уставился на покойника. Кровавые пионы на стене потихоньку бурели. Сказать, чтобы сменили обивку, или понадеяться на Фуриса?
– Покойника заберите, – неожиданно для самого себя потребовал Карло – Телегу возьмете у интендантов, возвращать не нужно. Исполняйте.
Доверенный конюх повернулся, как хороший капрал, и убрался.
– Пьетро, – окликнул Карло, – зайдите ко мне.
Он сам не знал, что спросит, но отпустить парня без разговора не мог, и дело было не в брошенном ноже и даже не в мелькнувшем подозрении. Отчего сдохли выманившие Пьетро подонки, маршала занимало меньше всего. Дверь Капрас закрыл сам, очень может быть, оскорбив этим Фуриса.
– Пьетро, я вам доверяю. Возможно, лжете вы, возможно, солгал епископ, ваше прошлое меня не волнует. Я верю вам сейчас, иначе бы я вас к Турагису не пустил.
– Доверие равно удел сильных и излишне слабых, – глаза клирика были спокойны. – Нынешний епископ мирикийский хорошо знал мою мать.
– Вы не похожи, – сорвавшаяся с языка чушь вполне стоила пощечины, но Пьетро и бровью не повел.
– Я не родственник его преосвященству. Мы встретились, когда я сопровождал епископа Оноре.
– Тех двоих убили вы?
– Да. – Ни вопросов, ни объяснений. Молодец!
– Как? То есть почему?
– Я заподозрил ложь, когда мы отъехали уже довольно далеко. Уверившись в своих подозрениях, я решил вернуться. Шанс успеть прежде, чем положение сервиллионика станет безнадежным, оставался, но действовать пришлось очень быстро. Как я узнал позже, мне не хватило около полутора часов.
– Куда вы потом делись? – Не хочет болтать о своих талантах – его право, но что б Лидасу с Агасом было не гасить огонь еще полтора часа!
– Мой спутник, – безмятежно объяснил смиренный брат, – тот, что умер вторым, описал уединенную при всей свой близости к тракту пасеку, где разбойники должны были ждать ночи, и я решил ее посетить. Мне повезло, налетчики, видимо, не желая мокнуть, вернулись именно туда. Войти в дом я не рискнул, но превращенные в конюшни сараи осмотрел.
Как вы помните, я стал свидетелем схватки на переправе через Рцук и могу поручиться: кони пытавшихся прорваться в Кагету разбойников более чем похожи на обнаруженных мною на пасеке.
– Даже так?
– Я отвечаю за свои слова. Это хорошие кавалерийские лошади, привыкшие друг к другу и приученные молчать. Единственным нестроевым конем был показавшийся мне знакомым мерин, сегодня на нем приехал Ставро. Я под благовидным предлогом расспросил людей из Речной Усадьбы, другие на этой лошади не ездили.
– Остальных коней вы проверяли? Я про охрану этого мерзавца…
– Жеребца Изидора и двух вороных кобыл на пасеке не было. Что до прочих, то, хоть порода и масть те же, их всадники к убийству сервиллионика вряд ли причастны. Насколько я понял, они охраняют Речную Усадьбу.
– Уже легче. Вы в самом деле клирик?
– Возможно, я им буду.
– А возможно, лекарем или военным?
– Создателю служат не только молитвой. Если умеешь лечить, убить сумеешь, наоборот – не всегда. Кажется, уносят тело, мне пора идти. Я сразу же отпишу о состоянии госпожи Гирени, покажите мое письмо отцу Ипполиту.
– Хитрецы… – Карло вгляделся в глаза человека, который мог защитить Гирени и напустившего в собственный дом змей старика. – Если б вы были военным, я бы пообещал вам перевязь.
– Полковнику Ламбросу вы ничего не обещаете, – смиренный брат улыбнулся, – вы просто ему верите. Я сделаю все, что смогу, но до смотра беды ожидать не приходится, а дальнейшее в руках Создателя и ваших. Отец Ипполит будет лишь к вечеру, а уезжать по делу без исповеди я не привык. Моим поверенным в делах земных стал доверенный куратор походной канцелярии.
– Фурис? – не понял маршал. – Но почему?
– Он безгрешен и близок к совершенству.
– А я близок к обмороку. – Карло взялся за кувшин. – Будете?
– Не сегодня. – Пьетро вышел, как опытный военный, быстро и при этом несуетливо. Проводить бы, но маршалы мелочь не провожают. Капрас налил- таки вина, пригубил, не распробовал, поставил на стол, вытащил записку Лидаса и перевернул той стороной, где были недописанные стихи.
