– Спасибо тебе за твои слова.
– Ты бы на моем месте сделал то же самое.
У Тулла защемило сердце.
– Это да. Увидимся на другой стороне.
– На другой стороне, – повторил Фенестела и, подмигнув, отправился выполнять приказ Тулла.
– Готовы, братцы? – спросил Тулл, отгоняя от себя страх. Вдруг план Фенестелы провалится? Что тогда?
– Готовы, центурион, – прохрипели в ответ солдаты. – Выведи нас отсюда.
Тулл дунул в свисток. Малочисленная колонна сдвинулась с места.
К сожалению, миновать ускоренным шагом по краю болота место схватки не получилось – кое-где Тулл и его солдатам пришлось брести, увязая почти по колено в трясине. И все же, спасибо накалу сражения и грязи, покрывавшей их с головы до ног, они сумели пройти мимо, не замеченные как варварами, так и своими. Туллу вспомнились два вора, как-то раз ограбивших самого крупного виноторговца в Риме. Одержав верх над стражниками винного склада, они на глазах у всей улицы погрузили амфоры с самыми изысканными винами на телеги и увезли прочь. Если действовать решительно, ваших действий никто не заметит. Или на худой конец подумают, что так и должно быть.
Примерно через полмили обреченная Первая когорта осталась позади. Вскоре в германской насыпи начали появляться бреши. Ко всеобщему удивлению – и радости, – самих варваров здесь тоже не было. Тулл воспрянул духом. Да, Арминий хитер, но даже он не сумел вбить в своих союзников римскую дисциплину. Скорее всего, поставленные на этом участке воины, устав ждать появления легионеров, удрали туда, где кипело сражение.
Его догадка оказалась верна. Спустя какое-то время они наткнулись на тела последних ауксилариев. На отрезке тропы длиной в несколько сотен шагов валялись убитые галлы. Похоже, они держались до самого конца, и германцы заплатили за свою победу высокую цену. От беснующейся орды остались лишь горы трупов. Тулл проникся еще большей надеждой. Чем дальше они шли, ни разу не встретив на своем пути никаких препятствий, тем больше крепла в них уверенность, что войска Арминия остались у них за спиной.
Однако внутренний голос нашептывал Туллу, что расслабляться рано, и оказался прав. Спустя какое-то время от гибели их спас лишь поворот тропы. Услышав доносившиеся оттуда голоса, Тулл бесцеремонно согнал своих солдат с тропы и приказал спрятаться за вражеской насыпью. Окажись за ней хотя бы один варвар, и им конец. Но, на их счастье, там были лишь лужи, несколько брошенных сырных корок и запах мочи. Усталые солдаты сели и привалились к земляной насыпи, как к подушке. Тулл, взяв на себя обязанности караульного, стал наблюдать за дорогой.
У него на глазах по ней, направляясь к месту сражения, прошагали несколько сотен варваров. Никто даже не повернул головы в их сторону – пока не расплакалась девочка. Шагавший последним варвар обернулся. «Будь ты проклята, сопливка, – подумал Тулл. – Из-за тебя нам всем сейчас крышка». Он в гневе развернулся, но женщина уже зажала малышке ладонью рот. Тулл жестом дал понять, чтобы она не убирала руки, а солдаты сидели тихо как мыши. Между тем шагавший последним варвар повернул назад и теперь направлял в их сторону. Его окликнул товарищ. Тулл услышал, как он ответил, что-де что- то услышал. Может, оно ему лишь почудилось, но заодно он справит большую нужду, а потом догонит остальных.
Тулл выглядывал в проем в насыпи, пока это не стало слишком рискованно. Варвар, похоже, был один, что уже хорошо. Приставив меч к насыпи, Тулл вытащил кинжал и шагнул к другой стороне проема. «Фортуна, знаю, я испытывал твое долготерпение не один раз, – подумал он. – Будь же благосклонна ко мне еще разок. Клянусь, я принесу тебе в жертву самого лучшего быка, какого только можно купить за деньги». Крепко сжав кинжал, центурион слушал и ждал. Пока ему было слышно лишь биение собственного сердца.
Ничего. Тулл несколько раз вдохнул и выдохнул через нос. Спина затекла. Но он по-прежнему ничего не слышал. Неужели варвар решил опорожнить кишечник перед насыпью? Поймав вопросительные взгляды солдат, он указал наружу, присел на корточки и прижал палец к губам. У них еще есть шанс избежать разоблачения. Кто знает, вдруг варвар не заглянет за насыпь?
Как назло, вскоре до него донеслись шаги, причем совсем близко.
Тулл прижался спиной к насыпи и отругал себя. Болван! Он должен был поставить напротив себя Фенестелу или одного из солдат! Тогда, куда бы ни свернул варвар, войдя в проем, его с обеих сторон ждал бы кинжал… Увы, что-то менять уже поздно. Оставалось лишь надеяться, что варвар посмотрит направо или если все же налево, то он успеет прикончить германца прежде, чем тот позовет на помощь.
Ладонь, сжимающая кинжал, вспотела и стала скользкой. Тулл крепче сжал пальцы и навострил уши. И едва не расхохотался, услышав рядом громкий выхлоп кишечных газов. Судя по звукам, варвара пробрал понос. Это тотчас подтолкнуло Тулла к действию. Такой шанс грешно упустить. Он слегка вытянул шею, чтобы убедиться, что основная масса германцев прошла мимо, после чего стремительно обогнул угол. Спустив штаны, варвар в сосредоточенной задумчивости сидел на корточках у самой насыпи. Увы, Тулла он услышал слишком поздно, слишком поздно открыл рот в немом крике.
Вот тебе! Получай! Раз, два, три! Словно кузнец, кующий молотом раскаленное добела железо, Тулл несколько раз вогнал кинжал германцу в шею и грудь. Четыре, пять, шесть! Его собственная рука обагрилась кровью. С губ варвара сорвался предсмертный хрип. Тулл на всякий случай вонзил в него клинок еще пару раз. Из голой задницы врага с громким хлопком вырвались кишечные газы, а сам он боком повалился на землю. На лице его по-прежнему читалась растерянность.
Тулла вырвало, но не от запаха свежей крови, а от тошнотворной вони экскрементов. Он бросил быстрый взгляд на тропу. Никого. Центурион тотчас
