– И это ваша благодарность, Савва Сидорович? Спасибо, но вынужден отказаться. Улыбка Марии Саввичны для меня куда более ценный подарок.
И не успел Кутасов прийти в себя, как молодой человек поцеловал Мари прямо в раскрытую ладонь.
– Рад был оказаться полезен! – В седло он не сел, а взлетел. – Надеюсь на скорую встречу, Мария Саввична!
Тем погожим декабрьским деньком Федору стали ясны сразу две вещи. Во-первых, Кутасов за что-то недолюбливает Сергея Злотникова, а во-вторых, из поездки в Пермь за женихами не выйдет ничего хорошего. Мари Кутасова уже нашла своего рыцаря.
Так оно и получилось. Зима в Перми превратилась в мучение одновременно и для Мари, и для Кутасова, и для вынужденно оторванного от своей Айви Федора. Только Август, кажется, наслаждался неожиданными каникулами. Истосковавшись по обществу и признанию, в Перми он быстро обзавелся знакомствами в богемных кругах, можно сказать, стал гвоздем сезона. Озабоченный бесконечными капризами и проделками Мари, Кутасов почти не обращал на него внимания и великодушно позволял жить как заблагорассудится. К чести Августа, добрым отношением благодетеля он не злоупотреблял, пил умеренно, деньгами не сорил, за прекрасным полом почти не волочился. Несколько раз Берг пытался взять с собой в «общество» и Федора, но тот неизменно отказывался. Нет, он не боялся показаться необразованным мужланом. Наоборот, была опасность увлечься и показаться слишком уж образованным для простого рабочего, а постоянное балансирование на тонкой границе, отделяющей благоразумие от самоуважения, слишком утомительно. Поэтому Федор предпочитал оставаться в доме в компании с тайком взятой из хозяйской библиотеки книгой. Или прогуливаться по городу, который с каждым днем нравился все больше и больше. Вот так неспешно и закончилась бы зима, если бы однажды вечером в комнату Федора не заглянул Август. Заглянул без стука, так, что Федор едва успел спрятать книгу под подушку.
– Собирайся, Федя! – Архитектор был весел и загадочен.
– Куда? – Ему не хотелось в «общество», ему хотелось остаться дома.
– Не бойся, в салон к мадам Синициной я больше ни ногой. – Берг уселся на единственный имеющийся в комнате стул. – Надоели мне эти провинциальные снобы хуже пареной репы. У нас с тобой, мой дорогой друг, нынче совершенно особенная программа. Ну, собирайся же! Чего ты ждешь?!
Когда Август был так многоречив и возбужден, отказать ему не имелось никакой возможности, и Федор скрепя сердце согласился. Вопреки опасениям, Берг привел помощника не в очередное пристанище муз и неприкаянных гениев, а в питейное заведение не из самых дорогих, но вполне респектабельное. Там их уже ждали. Хорошо одетый мужчина сидел к ним спиной, но в хищной посадке головы и развороте плеч Федору почудилось что-то знакомое. И он не ошибся. Словно почуяв их приближение, а может, и почуяв, мужчина обернулся, неспешно встал из-за стола и шагнул им навстречу. В этом городском щеголе Федор с трудом, но все же узнал Сергея Злотникова. В интерьере ресторации, в паре, сшитой по последней моде, с набриолиненными волосами молодой человек смотрелся так же естественно, как и на вороном жеребце посреди заснеженной дороги. Определенно, кроме иных талантов у него был талант подстраиваться и под обстоятельства, и под окружение.
– Август Адамович! Мое почтение! – Злотников энергично пожал Бергу руку. – Рад видеть!
– Добрый вечер, Сергей Демидович! – Август широко улыбнулся. – Позволь познакомить тебя с моим помощником и хорошим приятелем Федором Ледневым.
– Рад знакомству. – Федор протянул руку для приветствия.
Рукопожатие у Сергея Злотникова оказалось по-медвежьи крепкое, жесткие мозоли царапнули кожу.
– Друг Августа – мой друг. – Проверив кости Федора на крепость, Злотников улыбнулся, и Федор понял, что случилось с Мари Кутасовой, отчего она бунтует и не желает знакомиться с юношами, представляющими свет местного общества. В улыбке Сергея была магия. Даже обаянием это нельзя назвать. Все слухи, ходившие вокруг его артели, сразу же начинали казаться досужими сплетнями завистников, а в памяти оставались лишь та лихая удаль, с которой он остановил обезумевших лошадей, спасая Мари. Было очевидно, что Август уже попал под действие этой магии, да и сам Федор не видел ничего плохого в знакомстве со столь неординарным человеком. Было даже интересно узнать о тонкостях и секретах золотодобычи из первых уст. Вот только Сергей Злотников не желал разговаривать о таких скучных вещах. Его интересовала исключительно Мари Кутасова. И интерес этот был искренний, во взгляде его черных глаз Федор не видел даже намека на фальшь.
– Вы верите в любовь с первого взгляда? – спросил Злотников у Августа после третьей рюмки коньяку. – Когда видишь сердцем, а не глазами. Верите?
Федор знал, что любовь для Берга понятие эфемерное, никак не связанное с земными женщинами из плоти и крови, но Август его удивил.
– Верю, – сказал тот и прижал руку к груди. – Верю, Серж, что бывают счастливчики или, наоборот, несчастные, которые познали любовь. – Он многозначительно посмотрел на Федора, намекая на то, что он и есть один из таких счастливчиков.
Сергей Злотников тоже поглядел, на сей раз куда пристальнее, чем при первом знакомстве.
– И каково это? – спросил очень серьезно.
– Бывает по-всякому. – Федор пожал плечами.
– А больно? Больно бывает?
Федор подумал об Айви, о том, что расстояние лишило их возможности видеться даже во сне, и понял, что знает ответ на этот непростой вопрос.
