– Зачем? – Охотник все никак не мог проснуться и потому задавал глупые вопросы.
– Слышишь, разоряется? Кутар народ мутит. Говорит, мы невинного прикончили, чтобы деньги за охоту получить. Дескать, они за нас всю работу сделали, одержимую спалили, так мы решили хоть кого-то убить, чтобы без денег не остаться.
– Вот тварь!
– Еще какая!
Аксель осторожно выглянул за полог, прикрывающий выход. Толпа была внушительная – около трехсот орков собрались на пустыре, прислушиваясь к разорявшемуся Кутару. Мерзкий прихлебатель одержимых истерично вопил что-то о том, что нельзя позволить обезумевшим от собственной безопасности охотникам убивать мирных сограждан. Речь его изобиловала штампами. «Не забудем, не простим…», «Кровь вопиет об отмщении…» и тому подобный бред. Но слушателям нравилось, правда, пока никто не был готов перейти от слов к делу. Впрочем, нерешительности толпы надолго хватить не могло. Аксель понимал, что рано или поздно кто-нибудь наберется храбрости – и за ним последуют остальные. Повернувшись к Сакару, охотник вопросительно поднял брови:
– Как ты думаешь, если я его сейчас подстрелю, остальные разбегутся?
– Ох, не знаешь ты моих соплеменников, – махнул рукой гро Кургрис. – Сначала, конечно, да, разбегутся. Но через десять минут тут соберется толпа еще побольше, чем эта, и тогда нам точно крышка. Сейчас они просто пограбить хотят. И нападать пока боятся, потому как если окажется, что Кутар не прав, сюда войдет полиция при поддержке армии, и всем станет невесело. Охотник – это тебе не какой-нибудь бродяга, разбираться будут тщательно. Но и сильно бояться не станут. Зачинщик – Кутар, на него и основные шишки в случае чего посыплются. А если ты его сейчас успокоишь, у остальных появится отличное объяснение – защищались. И плевать, что их толпа, а нас двое.
– И что, ты предлагаешь позволить им нас сжечь, как ту несчастную, у которой одержимый семью вырезал?
– Зачем же? Можно просто уйти. Я, конечно, тоже предпочел бы пострелять, но на всех стрел все равно не хватит. – Орк с сожалением покачал головой. – Дождутся они, уйду я отсюда… Пусть сами разбираются со своими одержимыми.
– А ты думаешь, нам так просто дадут уйти?
– Конечно, нет! Они теперь долго не успокоятся, я своих соплеменников, чтоб им пусто было, знаю. И именно поэтому у меня есть запасной выход. – С этими словами Сакар откинул один из ковров, застилающих пол, и стало видно, что ковер скрывает под собой люк. – Только придется тебе, дружище, меня тащить. Отвар у меня закончился, да и ноги после вчерашнего похода распухли так, что даже штаны не могу натянуть. Если, конечно, ты не решишь оставить товарища на поругание толпе.
Аксель осмотрел ноги Сакара и ужаснулся – после вчерашнего они напоминали две колоды. Вероятно, они ужасно болели, но орк этого ничем не показывал. Собрав оружие и намотав гро Кургрису на пояс каких-то тряпок на манер юбки, Аксель начал спуск в подвал. Особенно тяжело пришлось с Сакаром – люк был не слишком велик, протиснуться в него с орком на плечах оказалось непросто. В последний раз поднявшись по лесенке, охотник накинул на полузакрытый люк ковер, чтобы когда в жилище войдут, его было не видно. Ясно было, что надолго это преследователей не задержит, люк найдут без труда, но какую-то фору даст.
Выбрались из подземного хода охотники в каком-то совсем ветхом сарае. Если здесь и были жители, то давным-давно покинули это негостеприимное жилище. Сарай был пуст, если не считать отходов жизнедеятельности – похоже, последнее время строение использовали в качестве сортира. Поморщившись от запаха, молодой человек уложил на более-менее чистый пятачок товарища, а сам отправился выяснять обстановку.
Их укрытие находилось на краю пустыря, и, чуть отодвинув щит из сбитых вместе досок, заменявший дверь, Аксель получил возможность наблюдать спины окруживших шатер Сакара орков.
– Подождем, пока они решатся напасть, – ответил он на вопросительный взгляд морщившегося от боли коллеги. – Если выберемся сейчас, боюсь, нас могут заметить.
Сакар невозмутимо кивнул и прислонился затылком к стене, прикрыв глаза. Аксель сомневался, смог бы он так же спокойно положиться на кого-нибудь, если бы сам оказался в таком беспомощном состоянии.
– У тебя случайно нет какой-нибудь надежной берлоги на этот случай, чтобы переждать? Здесь как-то не слишком удобно, да и воняет.
– К сожалению, такого я не предусмотрел, – покаянно развел руками Сакар. – Как-то не ожидал, что кому-то хватит ума напасть на охотника.
Сакар размышлял некоторое время, прислушиваясь к крикам соплеменников.
– К чугунке нужно идти, – помолчав, предложил он. – До нее ближе всего. Спрятаться там, правда, негде, но до нее хотя бы не так далеко, как до соседних районов. Да и поездов они опасаются. Жаль, в топь не уйдешь. Там и налегке-то пройти трудно, а уж с таким грузом, как я, да не зная дороги… – Сакар махнул рукой, показывая всю бессмысленность такой затеи.
Вообще в Пенгверне железная дорога не огорожена. Но только не та ее часть, что проходит вдоль Орочьего города. Серьезной преградой для вороватых жителей стена бы не стала, если бы не суеверный страх перед огромными металлическими машинами, исторгающими из себя клубы дыма. В те времена, когда прокладывали чугунку, кто-то из инженеров проявил недюжинное знание психологии. Если бы орки каждый день видели проносящиеся поезда, они быстро привыкли бы к ним. Привычное не может быть страшным, а значит, через какое-то время магистрату пришлось бы озаботиться охраной
