неприятности, уже поверив, что удалось выбраться без потерь. Погруженный в свои мысли, молодой человек не сразу обратил внимания на звуки, раздававшиеся из-за спины, а когда очнулся, был изрядно удивлен, услышав сдавленные рыдания.
– Ты чего? Что случилось?! – охотник поспешно оглянулся и стал ощупывать сестру. – Где болит?
– Везде, – всхлипнула девушка. – Я не поэтому плачу, а потому, что мне стыдно. Я тебя подвела, и ты теперь больше никогда не согласишься, чтобы я тебя сопровождала.
Аксель вздохнул.
– Я не сержусь, сестренка. Ты не так уж виновата. Ну, по крайней мере я на это надеюсь. Это Ларс тебя спровоцировал.
– А он-то тут при чем?
Аксель секунду колебался, решая, рассказывать ли то, что узнал, но потом понял, что какие-то объяснения давать все равно придется. Эльза ведь до сих пор не знала о том, что произошло на стоянке в ее отсутствие. Начинать рассказ пришлось издалека. Аксель подробно описал первую встречу с подобным Йонссену разумным, объяснил, что проводник напоминал ему кого-то с самого начала, но он никак не мог вспомнить, кого именно. И наконец, пересказал свой разговор.
– Так что, думаю, о том, куда пропадали жители Свалки и прочие искатели приключений, можно больше не гадать, – подытожил охотник. Непонятно только, как ему удалось соблазнить местных – их не так-то просто подвигнуть на безумные поступки, уж они-то хорошо знают об опасностях Свалки.
– Теперь я чувствую себя еще большей дурой, – призналась Эльза. – Пока ты не рассказал, мне казалось, что я решила сюда пойти сама. А ведь он действительно меня подначивал… говорил, что я ни за что не решусь… Аксель, почему мы идем так медленно? Вдруг он сможет сбежать?
– Да потому, что идти быстрее – опасно! Ты даже не представляешь, насколько тебе повезло остаться в живых! Даже самые бесстрашные и опытные сталкеры тщательно готовятся перед походом в древнюю часть и никогда не остаются тут на ночь! По крайней мере мне еще ни разу не доводилось слышать, что кто-то из тех, кто здесь заночевал, смог вернуться. Я ведь уже почти похоронил тебя, сестренка!
Эльзе опять стало стыдно.
Стену, огораживающую центральную часть Свалки, они миновали незадолго до заката. Аксель уже не надеялся застать проводника на месте, но, как ни странно, Ларс все еще оставался там, где охотник его оставил, и даже до сих пор не очнулся. Встревоженный охотник поспешно бросился осматривать проводника, но с ним все было в порядке – насколько это слово применимо к разумному, сначала получившему серьезную рану, а потом еще и удар по голове. На ночь глядя никуда отправляться не стали, оставшееся до темноты время Аксель потратил на то, чтобы обработать ссадины и порезы сестре и соорудить из подручных материалов некое подобие носилок для Ларса. Возвращаться к цивилизации решили с рассветом.
– Придется тебе мне помогать, сестренка. Знаю, что тяжело, но нам нужно торопиться. К тому же он не слишком тяжелый, – с некоторой неловкостью сообщил Аксель, когда закончил устраивать Ларса на неуклюжем результате своего вечернего творчества. Ларс сопротивляться не пытался и вообще слабо реагировал на происходящее вокруг. Он очнулся только утром. Попробовал было проверить на прочность узлы, которыми его связали, воспользовавшись сонным состоянием охотника, но после первого же движения его вырвало, так что о побеге можно было забыть. По всем признакам Аксель накануне слегка перестарался, и теперь проводник страдал от сотрясения мозга.
Эльзе Йонссен не показался легким, но она была рада, что хоть как-то может быть полезной брату, и она старалась не показать, как ей тяжело. За два дня, в течение которых ей пришлось тащить носилки, она мысленно прокляла и Свалку, и загадочного проводника, но ни разу не пожаловалась Акселю и не попросила сделать привал. Тем сильнее она обрадовалась, когда впереди показались наконец неказистые домики поселка. Девушка настолько утомилась, что даже не заметила удивленных взглядов, которыми их провожали редкие встречные, и почти не слышала разговора, который произошел между охотником и бригадиром гро Нюгером, когда последний встретил их в трактире. Гро Нюгер живо заинтересовался, что случилось с Ларсом, на что Аксель в ответ спросил, не заметил ли гро Нюгер, что пропажи людей начались вскоре после появления в поселке проводника.
– Мне он никогда не нравился, – протянул трактирщик. – И люди действительно начали пропадать вскоре после его появления, хотя я раньше никогда не обращал на это внимания. Но это не может быть совпадением?
– Он сам мне признался, – тихо ответил Аксель. – И взгляните сюда, Нюгер, – попросил молодой человек, отводя волосы с бледного лица проводника. – Не думаю, что вам стоит распространяться об этом, но такие уши – это не уродство. Перед вами не житель Пенгверна и даже не человек. Люди больше пропадать не будут. И присматривайтесь внимательнее к новичкам. Сдается мне, где-то таких, как он, много. И ему что-то очень нужно было там, на Свалке.
Гро Нюгер с интересом посмотрел на Ларса, даже наклонился, чтобы ничего не упустить.
– Выглядит странно, но объясните мне все же, чем он вам так не угодил, что вы его так отделали? Поймите меня правильно, этот человек… этот разумный – житель моего поселка. Я, в некотором роде, за него отвечаю.
Акселю не хотелось делиться подробностями, но и оставить трактирщика совсем без объяснений он не мог.
– Он пытался обманом заманить нас в центральную часть Свалки. Я и сам не понимаю, что именно ему там нужно, но после того, как я случайно увидел его уши и сообщил о том, что знаю о таких, как он, Ларс попытался меня убить. И он признался, что я не первый, кто должен был найти для него что-то на Свалке по его наущению. По какой причине он не может добыть это нечто самостоятельно, я не понял. Да и не было у меня времени слушать объяснения, в
