— В лесу дриада упомянула о наследнике Волан-де-Морта. Она сказала, что он жив и где-то рядом, прямо здесь, в школе.
Седрик медленно кивнул:
— Я был там, когда вы рассказывали об этом Снейпу.
— Ну, кто бы это ни был, думаю, это он взял игровую приставку Ральфа и воспользовался именем Астрамаддукс. Если бы не это, вообще бы ничего не случилось. Кто бы это ни был, он работал с мисс Сакариной с самого начала.
Середрик перевел взгляд на ближайшее окно.
— Думаешь, что знаешь, кто это?
— Табита Корсика, — решительно сказал Джеймс. — Я думал, что это может быть она, даже после разговора со Снейпом, я по-прежнему так думаю. Да, ее метла не посох Мерлина, но в ней есть что-то пугающее. Как и в Табите в целом.
Седрик встал и прошел сквозь стул, видимо, не заметив его.
— Я чувствую что-то, Джеймс. Признаюсь тебе. Такое ощущение, словно Тот-Кого-Нельзя-Называть все еще здесь. Витает в залах. Это как запах, как что-то протухшее и вязкое и… кровавое. Возможно, я более чувствителен, чем другие призраки. В конце концов, он виновен в моей смерти.
— Да, — сказал тихо Джеймс. — Я не забыл.
— Но, Джеймс, редко все так очевидно, как хотелось бы. В реальном мире, во всяком случае в наши дни, не во времена Мерлина, у зла много масок. Это сбивает с толку. Ты должен быть очень осторожным. Иногда даже хорошие люди могут быть плохими. Многие из нас, и твой отец не исключение, совершали эту ошибку, например, в отношении профессора Снейпа.
— То же сделал и я, — признал Джеймс. — С профессором Джексоном.
Седрик кивнул.
— Но я готов поклясться, что Табита участвовала в заговоре Мерлина. Какова по-твоему настоящая история ее метлы и ее самой?
Несколько секунд Седрик внимательно смотрел на Джеймса.
— А ты не думал, что метла может быть именно тем, что она и говорила?
— Чем? — усмехнулся Джеймс — «Магловским артефактом»? Это же просто хитрость, которую она придумала, разве нет?
Седрик пожал плечами, но это больше походило на такое пожатие плечами, когда кто-то знает больше, чем собирается говорить.
— Самые ужасные в мире люди не те, кто склонны ко злу, Джеймс. Иногда самые ужасные люди — те, кто ошибочно принимает собственную ложь за правду.
Джеймс моргнул.
— Ты хочешь сказать… Табита Корсика верит во всю ту чушь, которую она говорила на дебатах? О том, что Волан-де-Морт на деле был неплохим парнем? Что Министерство и магический правящий класс раздавили его потому, что не позволили ему изменить существующий порядок вещей? Она же не может в это верить, правда?
Седрик посмотрел на Джеймса и вздохнул.
— Честно говоря, я не знаю. Но я знаю, что многие люди верят в это. И она выглядит довольно искренней. В ее метлу, может, и встроен некий жуткий амулет, но это ничто по сравнению с темной магией, которую некоторые могут творить, когда их сердца достаточно извращенны, чтобы повернуться ко лжи, которую они считают правдой.
Размышляя, Джеймс тихо поднялся и вернулся обратно в свою постель. Он никогда раньше не предполагал, что Табита Корсика может верить в вещи, которые говорит. Он предполагал, что она поддерживает пропаганду Прогрессивного Элемента, потому что полностью одобряет и поддерживает их основные темные цели. На мгновение он почувствовал жалость к ней. Ужасно подумать, что кто-то вроде нее может верить, что она на правильной стороне, а он, Джеймс Поттер, и его отец — злые. Это было почти немыслимо, но не совсем. Снаружи луна была полной и яркой. Джеймс уснул, ощущая ее свет на своем лице, бледный и холодный, его брови по прежнему были слегка нахмурены.
На следующий день Джеймс, Зейн и Ральф приехали на Хогвартс-Экспрессе обратно на платформу девять и три четверти. Родители Зейна были там, вместе с его младшей сестренкой, Грир, которая смотрела на огромный красный поезд с откровенным благоговением. Рядом с ними Джеймс увидел своих родителей, с ними были Альбус и Лили. Он улыбнулся и помахал им рукой. Казалось, и недели не прошло с тех пор, как он смотрел на них из поезда, отъезжающего от станции, волнуясь о том, как пройдет первый год обучения в Хогвартсе.
Теперь он снова дома. Хогвартс, конечно замечательный, подумал Джеймс, но он был рад вернуться после всего. В следующем году он будет сопровождать Альбуса в поезде на его первый год обучения. Он будет дразнить Альбуса по поводу того, на каком факультете тот окажется, до самого конца. Это будет его летним проектом, на самом деле. Но он не волновался об этом. Даже если Альбус не попадет в Гриффиндор, это не страшно. Джеймс знал, что если Альбус действительно попадет на другой факультет, какая-то часть его, Джеймса, даже будет немного ему завидовать. Но только чуть- чуть.
Джеймс присоединился к толпе, выходящей из поезда и столкнулся с Тедом. Тед, как заметил Джеймс, держал за руку Виктуар.
— Вы нарываетесь на неприятности, знаете ли, — сказал Джймс, ухмыляясь.
