Приятно познакомиться. — он поспешно закончил и потянулся через купе пожать Джеймсу руку так бесхитростно и отточенно, что Джеймс чуть не рассмеялся.
Он с радостью пожал руку Зейну, почувствовав облегчение от такого быстрого знакомства.
— Мне тоже приятно познакомится, Зейн. Меня зовут Поттер. Джеймс Поттер.
Зейн откинулся на спинку сидения и с любопытством наклонил голову.
— Поттер. Джеймс Поттер? — повторил он. Джеймс почувствовал небольшой, знакомый всплеск гордости и удовлетворения. Он привык, что его узнают, даже если убеждал себя, что ему это не всегда нравится. Зейн выдал некий загадочный полу-вздох, полу-усмешку.
— Где Кью, Ноль-ноль-семь?
Джеймс поперхнулся.
— Не понял?
— Что? Ой, прости, — сказал Зейн, выражение лица которого стало смущенным. — Думал ты пародируешь Джеймса Бонда. Сложно понять из-за акцента.
— Джеймс кто? — переспросил Джеймс, чувствуя, что нить разговора куда-то ускользает. — А что такого с акцентом? Вообще-то, это у тебя акцент!
— Твоя фамилия Поттер? — подал голос третий мальчик в купе. Он слегка опустил буклет.
— Да. Джеймс Поттер.
— Поттер! — сказал Зейн в достаточно смешной попытке изобразить английский акцент. — Джеймс Поттер!
Он поднял кулак к своему лицу, направив указательный палец в потолок, изображая пистолет.
— А ты случайно не связан с этим парнем Гарри Поттером? — спросил крупный мальчик, игнорируя Зейна. — Я просто читаю про него в статье «Краткая история Волшебного Мира». Он вроде как большая шишка.
— Он уже давно не парень, — засмеялся Джеймс, — Он мой отец. И он выглядит не такой уж большой шишкой, когда ты видишь его в трусах уплетающего хлопья каждое утро.
Технически, это не было правдой, но людям было комфортнее представлять великого Гарри Поттера в таком бесхитростном виде. Крупный мальчик приподнял брови, слегка нахмурившись.
— Оу. Прикольно. Здесь пишут он победил самого злого волшебника всех времен. Его звали, мм-м… — он взглянул в буклет, ища имя. — Это где-то здесь. Волде-что-то-там, не помню.
— Да, это правда, — сказал Джеймс. — Но сейчас он просто мой папа. Это все было очень давно.
Теперь другой мальчик смотрел на Зейна.
— Ты тоже маглорожденный? — спросил он. Пару секунд Зейн выглядел сбитым с толку.
— Что? Я кторожденный?
— Родители не волшебники. Как у меня, — сказал большой мальчик серьезно. — Я стараюсь выучить термины. Мой отец говорит, что очень важно крепко усвоить основы. Он магл, но уже прочитал «Историю Хогвартса» от корки до корки. Он мне по ней тест устроил, пока мы ехали сюда. Вот задайте мне вопрос. Что угодно.
Он переводил взгляд с Зейна на Джеймса и обратно.
Джеймс вопросительно поглядел на Зейна, который нахмурился и качнул головой.
— Хм. Сколько будет семь умножить на сорок три?
Большой мальчик закатил глаза и рухнул на сиденье.
— Я имел в виду Хогвартс и волшебный мир.
— А у меня новая палочка, — заявил Зейн, и, позабыв о крупном мальчике, стал копаться в своем рюкзаке. — Она сделана из березы, а внутри хвост единорога, или что-то вроде того. Пока не могу заставить ее работать. Но это точно не из-за того, что плохо стараюсь, уж поверь.
Он повернулся, взмахнув палочкой, обернутой в желтую ткань.
— Кстати, я Ральф, — сказал крупный мальчик, откладывая буклет. — Ральф Дидл. Я вчера получил палочку. Она сделана из ивы с сердечником из уса гималайского йети.
Джеймс уставился на него. — С чем?
— Ус гималайского йети. Очень редкий, так сказал человек, у которого мы ее купили. Это стоило отцу двадцать галеонов. Что, по-моему, немало, — он внимательно посмотрел на лица Зейна и Джеймса. — Э… Что?
Джеймс приподнял брови.
— Да ничего, просто я никогда не слышал о гималайских йети.
