позволяли мне удаляться от огров.
— Нет, я не брошу тебя в беде, — решительно сказала я и хотела спешиться.
— Поезжай с сэром Стивеном, — велел Чар. — С нами ничего не случится.
Приказ. Уф, можно ехать. Мне сразу полегчало.
Чар взял лошадь под уздцы:
— А ты скоро вернешься во Фрелл?
— Да. Если отец не отправит меня обратно в пансион и не велит сопровождать его в поездке. А что?
Почему он спрашивает? Неужели хочет, чтобы я была рядом?
Чар ответил уклончиво:
— Сам я на днях вернусь. Смотр пограничных войск — это обычно ненадолго. — Заявил он, будто уже тысячу раз участвовал в подобных смотрах.
— Может быть, мы повидаемся и ты расскажешь мне, сколько еще огров поймал.
— А ты научишь меня укрощать огров.
— антхООн ССинг! — сказала я. — Это по-огрски «прощай».
— Звучит как-то зловеще.
— Верно подмечено, — ответила я, и мы расстались.
Глава шестнадцатая
Сэр Стивен и вправду оказался любитель поговорить. У него был небольшой особняк во Фрелле, жена, четыре дочки и две гончие. Гончие составляли смысл его жизни.
— Они умнее свиней, кошек и драконов, вместе взятых! — твердил он.
По пути он рассказывал мне бесконечные истории об их отваге и смышлености.
— Как вы думаете, мы скоро попадем к великанам? — спросила я, когда он умолк, чтобы перевести дух.
— Сдается мне, дня через три.
Уже в день свадьбы! А вдруг мы вообще успеем только к концу:
— А побыстрее нельзя? Я могу почти не спать.
— Положим, это так, а мне не терпится вернуться к ограм. Но коню все равно нужен отдых.
Мы едем с той скоростью, на какую у него хватает сил.
Я украдкой ударила коня пяткой в бок — авось сэр Стивен ничего не заметит, а конь пойдет быстрее. Сэр Стивен ничего не заметил. Конь тоже.
Сэр Стивен завел рассказ про усталых коней и битву с драконом. Когда он договорил, я поспешила сменить тему:
— Вам нравится служить под началом принца?
— Не всем по душе слушать команды юнца, — отозвался сэр Стивен, — но я из рыцарей-трудяг.
— Это как?
— Не настолько родовитый, чтобы самому не чистить коня, не настолько алчный, чтобы мне было некогда служить своему королю.
— А Чар — он тоже из принцев-трудяг?
— Остроумно, моя маленькая госпожа, остроумно. Пожалуй, я не видывал мальчишек, будь то паж или принц, которые так рвались бы всему научиться.
По словам сэра Стивена выходило, что Чар почти ничем не уступает его гончим. Он не просто рвался всему научиться — он и учился, причем очень быстро. А еще он был добрый. Из — за его доброты они даже выехали из Фрелла позже намеченного. На дороге перед ними перевернулась телега зеленщика.
— Зеленщик как завопит: ах, все сейчас потопчут его драгоценные арбузы, помидоры и салат, — и тут Чар велел нам поднять телегу, а потом добрый час ползал вокруг на четвереньках — товар спасал.
— А потом спас меня.
— Вы, душенька, покрасивее будете винограда или там кабачка, а спасать вас гораздо проще. Лично у меня охота на огров еще никогда не проходила так гладко.
Я перевела беседу обратно на Чара — что он все обо мне да обо мне.
— Наш принц умен и вынослив, поверьте мне на слово, — продолжал сэр Стивен. Может быть, даже слишком вынослив. И слишком серьезен. Он,
